Жених для неудачницы

– Бежать тебе внученька надо, бежать, пока не поздно.

–Конечно, ба, всему свое время, ты ужинай, давай, а я с тобой посижу.

В это время дверь в комнату бабушки широко распахивается, на пороге стоит пьяный Семен Петрович, он держится за косяк, чтоб не упасть, глаза у него уже стеклянные.

– Ты что, профурсетка, уже и слушать меня не хочешь, я тебя кричу, а ты значит, этой старой кляче ужин принесла, а своему отчиму даже кофе не подашь.

– Семен Петрович, кофе на столе в кофейнике.

– Так иди и налей, – он начинает дико орать, от чего лицо его наливается и становится бордовым, где-то в глубине я даже была бы рада, если бы сейчас у него случился удар. Но он стоит в проходе, весь багровый, с пьяными стеклянными глазами, в грязной майке алкоголичке и трениках с вытянутыми коленками, не понимаю, что в нем нашла наша Ангелина.

Чтоб избежать скандала, быстро поднимаюсь и бегу мимо стоящего в дверях майора, но проскочить не успеваю. Он хватает меня за длинные волосы, наматывает их на руку и со всей дури бьет меня головой о косяк. Я падаю, бабушка кричит, Ангелина пытается урезонить своего сожителя, и он, напоследок, пинает меня по ребрам.

Пытаюсь встать, в голове туман, к горлу подкатывает тошнота, в глазах двоится, я вроде вижу картинку, но она какая то не реальная, как искаженная, как-будто я вижу все в кривом зеркале, уши заложило, словно заткнули ватой, я вижу, что Ангелина наклонилась надо мной, открывает рот, но слов не слышу. Через мгновение я теряю сознание и проваливаюсь в темноту.

Как сквозь вату слышу голоса, видимо приехал врач, меня трогают, ощупывают, потом куда грузят, несут, и я снова погружаюсь в спасительную темноту. Мыслей нет, нет чувств и боли.

Глава 11 Неожиданная встреча

Я очнулась в больнице. Не знаю, сколько тут провалялась. Очнулась днем, солнце заглядывало в большие окна, бликами играя на полу, в палате было тихо, где то что-то пикало и издавало непонятный звук. Огляделась, часть палаты от меня скрыта ширмой, возле меня нагромождение приборов, это они издают много странных звуков, от них ко мне тянутся провода. Попыталась встать, но тут прибор издал какой-то противный звук, моя голова закружилась, и я снова упала на подушку.

В комнату влетела медсестра, взглянула на меня и закричала кому-то в коридор, – Илья Кузьмич, в шестую палату зайдите, пациентка очнулась.

Тут же, как ураган в палату ворвался мужчина, молодой лет так 30-35, в белом халате, с всклоченными волосами, и начался осмотр, опрос.

Илья Кузьмич что-то сверял в своих бумажках, заставлял смотреть на молоточек, водить глазами, все время что- то записывал. Потом дал назначения сестре и ушел.

Опять лежу, просто отдохнуть не дают, пришла медсестра со стойкой и кучей флаконов на ней, ставит капельницу, потом появилась нянечка с обедом, долго пыталась накормить меня с ложки. Меня тошнит, кушать совершенно не хочется. Нянечка чем-то напоминает мне бабушку, но даже ее увещевания, что надо покушать, чтобы быстрее выздороветь, не помогают. Через час уходит сестра с флаконами, нянечка уносит недоеденный обед, и я снова остаюсь одна.

После обеда нарисовалась мама Ангелина, вплыла в палату вся такая красивая, в новом коротком платье футляре красного цвета, с сумочкой от именитого бренда, в сапогах ботфортах. Волосы уложены в сложную прическу, лицо с ярким макияжем, вся увешана дорогими украшениями.

Она осмотрела палату, хмыкнула и подсела к кровати ближе.

– Я пришла с тобой поговорить,– начала она, жеманно поджимая губы пельмешки.

– Я поняла уже о чем.

– К тебе следователь придет, так вот, скажешь, что нечаянно упала и ударилась, Семен пообещал, что так больше делать не будет, у него и так проблемы на работе, не усугубляй.

– А как в следующий раз будет? Снова ремнем или чем-то потяжелее.

– Семен пообещал держать себя в руках, ты сама виновата, не надо было с бабкой сидеть, видишь, что у нас гости, могла бы с гостями побыть, ничего бы не случилось, просто больше его не зли, делай, что прикажет и все будет хорошо.

– Я все время делаю, как он приказывает, но что-то мне это мало помогает.

– Полина, ты все всегда делаешь назло, даже когда выполняешь, что тебе приказали. Ты все делаешь с таким выражением лица как будто из-под палки, это хоть кого взбесит, просто надо быть услужливой и покорной, и никто тебя трогать не будет.

У меня не было слов, оказывается, я сама виновата. Если раньше мне Ангелина иногда пощечину отвесит, ну по рукам ударит, то сейчас в ходу ремень, скалка и прочие предметы быта. Иногда просто так, просто за то, что, по их мнению, на них как то не так посмотрела. Но воевать с ними мне не очень хотелось, знала, что проиграю.

Ангелина посидела не более 15 минут и ушла.

Сразу после нее в палату зашла старенькая нянечка,– Что за фифа к тебе приходила? После нее так и хочется палату проветрить, за километр духами несет, как не в больницу пришла.

– Мачеха моя, Ангелина.

– Тю, девонька, а что отец твой?

–Нет, у меня отца, только мачеха и отчим.

– Это отчим тебе так?

– Упала я, …сама…