Жених для неудачницы

Я смотрю на эту глупую бабу, которая так любит своего сыночка, что готова сама пойти на преступление, и не понимаю ее действий. Ведь если меня сейчас ищут, то ее явление в полицию с бумагой вызовет много вопросов. О чем она только думает. Но я говорю ей другое…

– Несите бумагу, я все подпишу.

Мне надо вырваться любимыми способами от сюда. Но тут спускается Ангелина, и я понимаю, что самое страшное впереди.

– Ну что, падчерица, набегалась, ведь сразу сказала, что моя возьмет, не надо было убегать…

– И вам здравствуйте, Ангелина Владимировна, так как то не сложилось у вас, замуж мне идти теперь не за кого, жениха то вон, посадили.

– Ну, это поправимо, сейчас Алле бумагу подпишешь, ей адвокат уже давно документ составил, там глядишь жениха выпустят, – Ангелина улыбается, а ее глаза остаются холодными и злыми.

– А если я не хочу замуж?

– А кто тебя будет спрашивать, будешь артачится, мы тебя с Аллой прямо тут прикопаем, лет через пятьдесят найдут, – и они ржут, смех у них страшный, это смех двух гиен, перед тем как они бросятся убивать загнанного зверя.

Через полчаса мне сделали импровизированный стол из ящика, принесли бумагу и ручку, и Алла подсунула мне под нос бумагу от адвоката, как и что нужно написать, чтоб ее любезного сыночка выпустили.

Я пишу под диктовку, а у самой мысли носятся как стадо антилоп, вот сейчас я напишу эту бумагу, через день два они вытянут Витьку из тюрьмы, пусть неделя на все остальные дела, как только я поставлю подпись под брачным договором, я им больше не нужна. И все, что со мной сделают эти две мегеры, может тоже, что Ангелина сделала со своим отцом, моим дедом. А может и хуже.

Главное, что никто не знает где я, я не оставила никаких подсказок. А мои похитительницы теперь на стороже, мне удалось сбежать дважды, теперь они меня не отпустят.

А еще я знаю тайну Ангелины, за эту тайну она меня убьет, это я ощущаю кожей, она смотрит холодно, оценивающе, как будто пытается разобрать мое тело по частям, они вместе с Аллой Семеновной страшные люди, смотрю на них и понимаю, что убийства для них не впервой….

И понимаю умом всю безвыходность своей ситуации, если меня не найдут, они убьют меня…

Глава 33 Денис!!!

Я не знаю, сколько я уже сижу в этом подвале, может день, а может два, а может уже и неделю…

Я не вижу солнца, даже лучика его, и страшная мысль закрадывается мне в голову, что я больше никогда его не увижу…

А еще я не увижу Дениса, и маму, и любимую бабушку, от этих мыслей наворачиваются слезы, но не буду плакать, не доставлю этим мегерам такого удовольствия. Эти две злобные тетки, не знающие любови, не дождутся от меня слез. И все таки я тихонько плачу.

В один из таких тоскливых дней, ко мне спустился Витька. Он сильно изменился, толи осунулся, толи больше похудел, вдруг стал похож на тень (тень отца Гамлета), взгляд его стал холодным, каким то жестоким.

– Ну что, сука, отбегала…– эти слова он просто выплюнул мне в лицо, он стоял возле лестницы, и приближаться ко мне явно боялся, слова просто как пули вылетели из его рта.

– И тебе, Виктор, здравствуй.

– Что мне твое «здравствуй», у меня по твоей милости два ребра сломано, нос и нет двух зубов.

– А я то думаю, чего это ты во внешности поменялся, да ты не переживай, шрамы украшают мужчину.

– Да я работы по твоей милости лишился, чуть уголовником не стал…

– Какие твои годы, станешь еще…

Да ты, да…– у недалекого глуповатого Витька слова закончились. Подойти близко он побоялся, что ж нашим легче.

Витек убежал наверх, видимо побежал мамочке жаловаться.

А на меня накатила тоска, Витька отпустили, значит, мои дни почти сочтены, я поставлю подпись под брачным договором и все. Стала так плохо на душе, тоскливо, безысходность, все определено наперед, а мне остается только проклинать деда, которого я не знала. Именно из-за его решения я лишилась матери, жила всю жизнь прислугой у его старшей дочери, не видела ни детства, ни юности, и сейчас из-за его глупого завещания лишусь жизни….

Я сидела и оплакивала свою судьбу, когда услышала топот и гам сверху. Непонятная возня, дверь в подвал распахивается, и грузная Алла Семеновна что- то вволокла внутрь, это что- то падает вниз по ступеням. И тут я понимаю, что это Денис!

Его волосы в крови, царапины на лице и плече, рубашка расстегнута и выпачкана кровью. Я в ужасе, тянусь к нему, но веревка, которой я привязана, короткая, могу лишь дотронуться до его ноги. Слышу разговор через плохо закрытую дверь подвала.

….этот следил за домом, небось ухажер…

…надо его кончать…

…когда стемнеет…

Боже, я боялась за свою жизнь, теперь боюсь за его жизнь, я готова на все, только бы он жил!

Пытаюсь тормошить его, но он не открывает глаза!!!

Слышу, как хлопнула входная дверь, кто-то подходит к двери в подвал и крепко ее запирает.

Темно, свет лампочки очень тусклый, на грязном полу вижу бледное лицо своего любимого, слезы бегут по моему лицу, слезы отчаянья …

– Не плачь любимая, я еще не умер, – я подскочила и чуть не заорала.

– Ты жив?

– И практически здоров.

– А как ты тогда…