Читаем Жених из Ада(СИ) полностью

И вот сейчас, лежа в постели рядом с неизвестным полностью обнаженным мальчишкой, который во сне льнул к нему, то и дело облизывая губы, Кенсу ощущал себя совершенным идиотом. Что, праотца его через забор, здесь происходит?!

Но страх окончательно сковал омегу, когда воздух наполнился горечью дыма, и в дверях показался Люцифер в своем человеческом облике. Он прислонился к косяку, прищурившись, а потом хрипло спросил:

- Ну, и что здесь происходит, мой драгоценный?

- Э..Это не то, что ты думаешь! – воскликнул Кенсу, изо всех сил махая руками. – Я его не знаю! Правда! Я не изменял тебе! Может быть, это очередные козни?! Или прикол кого-то из ребят… Но клянусь тебе, я его даже не трогал!

- Ну, сейчас твоя ладонь говорит об обратном.

Су вспыхнул, отодвигаясь от юноши и убирая пальцы с его бедра.

- Я не вру, Чанель! Черт… - омега был готов расплакаться от несправедливости, но посмотрев на Дьявола, он понял, что тот… смеется? – Что здесь смешного?!

- Твоя реакция была просто бесценной. Это стоило того, чтобы тебя помучить… - безумная ухмылка тронула тонкие губы, а Кенсу разъяренно сжал кулаки.

- Ах, ты, ублюдок!..

Чанель расхохотался, держась за живот, а затем коротко свистнул. Юноша тут же подскочил на постели… и бросился Кенсу на шею, прижимая его к кровати. Омега ошарашенно распахнул глаза, пытаясь сопротивляться, но потом…

Потом мальчишка смачно так, всем языком лизнул Кенсу от подбородка ко лбу.

- Ну, скажем так, ты его уже знаешь, - ухмыльнулся Чанель. – Так ведь, Джон?

- Джон?! – воскликнул омега, и мальчишка тут же закивал, продолжая пытаться зализать Кенсу до смерти. Тогда он набрался сил и крикнул: - А ну, сидеть!

В тот же миг «пес» плюхнулся, на зад, ерзая на постели и с немым обожанием глядя на омегу. Тот просто не мог поверить, что человек рядом с ним – его малыш Джон. А когда осмыслил информацию, повернулся к Люциферу и буквально завопил:

- Ты что, оттрахал Цербера?! Как так-то?! Я не против зоофилии, конечно, но ты хоть бы предупредил!

Чанель замер на миг, не в силах поверить в услышанное, а потом разорался не меньше:

- Ты что, совсем разумом помутился?! С чего бы я стал пользовать своего сторожевого пса?!

- Ну… Он же, - Су стушевался. – В человека превращается… Или… Погоди, - кажется, его осенила еще более сумасшедшая догадка. Омега вскочил на постели, направляя на любовника обвиняющий «перст». – Вы что, в Аду держите омежью ферму, на которой людей потрахивают ваши собаки и прочие монстры?! Бедненьких запираете в конуре и…. – «Почему не я это придумал?»

- Да нет же, тупая твоя голова! – Чанель вообще редко ругался «по-человечески», все же он предпочитал более изысканные обороты речи даже в моменты ярости, но сейчас, видимо, не удержался. – Джон – ребенок Цербера и перевертыша!

- Перевертыша? – прищурился Кенсу, пытаясь вспомнить, откуда он мог слышать подобный термин. – Что-то типа оборотня?

- Да нет же, - тяжело вздохнул Люцифер, присаживаясь на постель. Джон тут же плюхнулся головой ему на колени, переворачиваясь на спину и болтая в воздухе…всеми своими конечностями. Кенсу аж поперхнулся, а Дьявол, ничуть в лице не изменившись, стал чесать «малышу» живот. – Оборотни происходят от волков. А потому у них две ипостаси – человек и большая собака, по сути. Перевертыши – существа более сложные. Пока они юны, как Джон, они не слишком контролируют силу и могут превращаться в моменты волнения или страха. Но в основном только в человека, причем, только одного. А уже потом, когда сил поднаберутся, могут и личины менять, и белками становиться, да кем угодно.

- Вот оно как… - протянул Су, а затем опустил глаза на мирно посапывающего у них на постели «гостя». – И когда это чудище перевоплотится обратно?

- Не знаю. Но оставлять его одного в такой момент нельзя… Мне позвать кого-то из демонов?

- Нет, все же он мой, и ответственность за него несу тоже я. А ты – болван, что не рассказал мне, - обиженно пробурчал омега, тут же судорожно вздыхая, когда Чанель в качестве извинения коснулся губами его губ. Затем слегка прикусил нижнюю и улыбнулся.

- Продолжим, когда ты все сдашь.

- Айщ!.. Вот в кого ты такой засранец!..

- Я – Люцифер! – ухмыльнулся альфа. – Все претензии – к моему Отцу.

За подобную наглость Люцифер был оставлен Кенсу в кофейне рядом с университетом, дабы охранял Джона, желающего всех занюхать и зализать до смерти. Сказать, что альфа был зол – ничего не сказать. Едва ли обивка дивана пылать не начинала. Кенсу одолжил Джону свои вещи, хотя парень был повыше и более поджарый, так что для зимы он был одет легковато все же. Но выбирать не приходилось – Чанель в отместку отказался помогать.

И теперь он глушил уже третью кружку, да-да, именно кружку, самого крепкого черного кофе, такого, что в него сам Дьявол мог бы залететь по ошибке, да там и остаться. И нервно тряс ногой, заставляя Джона неотрывно за ней следить.

Впрочем, что еще взять с пса.

Альфа недовольно цокнул, отчего перевертыш тут же присмирел и перестал ерзать на своем сидении, а если бы мог – то и уши бы прижал.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Смерть сердца
Смерть сердца

«Смерть сердца» – история юной любви и предательства невинности – самая известная книга Элизабет Боуэн. Осиротевшая шестнадцатилетняя Порция, приехав в Лондон, оказывается в странном мире невысказанных слов, ускользающих взглядов, в атмосфере одновременно утонченно-элегантной и смертельно душной. Воплощение невинности, Порция невольно становится той силой, которой суждено процарапать лакированную поверхность идеальной светской жизни, показать, что под сияющим фасадом скрываются обычные люди, тоскующие и слабые. Элизабет Боуэн, классик британской литературы, участница знаменитого литературного кружка «Блумсбери», ближайшая подруга Вирджинии Вулф, стала связующим звеном между модернизмом начала века и психологической изощренностью второй его половины. В ее книгах острое чувство юмора соединяется с погружением в глубины человеческих мотивов и желаний. Роман «Смерть сердца» входит в список 100 самых важных британских романов в истории английской литературы.

Элизабет Боуэн

Классическая проза ХX века / Прочее / Зарубежная классика
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее