Жених из Бела-Виста

- Хорошо, ты имеешь право знать все. Когда я встретил тебя в Галеао, я решил, что ты - очень привлекательная молодая женщина и что мне будет очень приятно добиваться цели, которую я перед собой поставил. В том-то и было дело. Я был вынужден признаться себе, насколько это оказалось приятно. Когда ты упала в бассейн в ту ночь, я окончательно понял, что случилось. Но я не мог тебе этого сказать. Господи, тебя ведь привлекал блеск, а не человек!

- Это не правда! - негодующе перебила она его.

- Сейчас, может быть, и да, - мягко поправил он ее. - Сейчас я начинаю верить, что существует такая вещь, как любовь. Раньше я не верил. И не хотел верить. И когда ты обвинила меня, я возненавидел тебя. Поверь мне, Доминик, я готов был убить тебя за то, что ты разрушила веру, которая пришла ко мне. Доминик приподнялась.

- Но ведь ты мог сказать, что это не так. Ты мог сказать мне правду! Винсенте склонил голову.

- Я - гордый человек, Доминик. Я не хвастаюсь этим, но это правда, к сожалению. Мне невыносимо было, что ты поверила той женщине, а не мне. Я хотел причинить тебе боль, но.., я только делал больно себе.

- Но почему ты передумал?

Винсенте вздохнул.

- В тот день.., в тот день, когда ты выбежала из больницы в Рио, я понял, что действительно сделал тебе больно. Я хотел бежать за тобой.., молить тебя.., извиниться... Но, конечно, я не мог. И у меня не было возможности - до сегодняшнего дня - показать тебе, что я всего-навсего человек, любящий тебя до безумия.

- Ах, Винсенте, - прошептала она, притягивая его к себе.

Некоторое время в комнате царило молчание, и Доминик ничего иного и не было нужно. Но потом, гладя голову, лежащую у нее на груди, она спросила:

- Джон имеет отношение к взрыву, да? Винсенте пожал своими широкими плечами.

- Не знаю.

- Но это ведь не правда, - прошептала она.

- Все это позади, Доминик, - мягко ответил он. - Если только ты можешь какое-то время жить с этими шрамами, остальное меня не заботит.

- А меня заботит. Винсенте взглянул на нее, качая головой.

- Твоего мистера Хардинга перевели на завод в Буэнос-Айресе.

- Ты мог бы его уволить, - пробормотала она.

- Я не мог бы поступить так жестоко по отношению к человеку, который привел ко мне самую важную женщину в моей жизни, - ответил довольный Винсенте.