Жених из Вегаса

Кольца в домике не оказалось и я решил, что оставил в кабинете, поспешил туда. Забежав на второй этаж, застыл в дверях.

— Привет… пап, а ты чего тут… — пробормотал я в растерянности.

— Что ты там в дверях вибрируешь? Заходи и звук включи, — ворчит папа, и настроение у него как у плохого Санты с похмелья. Ща раздаст подарки, бля.

— Мне ехать надо, аудит получить, я тут нашел…

— Неужели? А я думал, ты тут только по трусам девичьим лазишь да с Гришкой своим наперегонки печень сажаете. Что за хвосты тухлой рыбы там в морозилке? У нас нет в меню такого изыска!

Вопросов становилось все больше, и папа поволок меня, как провинившегося кота, тыкать носом в ссаную лужу. Тухлой рыбой оказалась дешевая разновидность лососевых из рыбных хозяйств — вместо дорогого сорта дикой семги. И это не единственная подмена.

— Ты знаешь, что «Барсело» не выпускался в прошлом году, ни единой партии? Откуда у тебя тогда он? — продолжал шпынять меня отец.

Мы с ним много проверили, вроде такие косяки есть в любом ресторане, главное — вовремя выявить. Но застыл я совсем с другим косяком. Кассовая выручка за вчерашний день — двести девять тысяч. Это было бы неудивительно, вполне средняя для нас, если бы не слова Стефи: «Мои друзья погуляли тысяч на двести». А кроме них в баре и ресторане при клубе было еще человек пятьдесят. Они же не воду из-под крана пили. И не диким виноградом со стены террасы закусывали.

Все это выбило почву под ногами, и я, пошатываясь, ушел в кабинет, пытаясь вспомнить все ее подсказки.

— Ромочка? А что происходит? Дмитрий Маркович надолго приехал? — вслед за мной прибежала Инга, застыв в дверях.

«А ты ей доверяешь?» — тут же прозвучал нежный голосок Стефи в голове.

— Оказывается, не я имел тебя, а ты меня, да? — практически не разжимая зубов, прошипел я.

— Я? Что ты такое говоришь? — побледнела Инга, передумав подходить ко мне.

— Да ты проходи, садись, что ты там стоишь, потеешь в дверях?

— Ты что, поверил этой идиотке? Ну, знаешь ли, это оскорбление, после стольких лет верной работы, после того, что между нами было! Все! Меня ждет работа! Я позже зайду, Ромочка!

Я смотрел в окно, как улепетывает Инга, на ходу кому-то набирая по телефону, и чувствовал себя никчемным, неспособным управлять такой базой. Лошара, которого может обвести вокруг пальца кто угодно.

Это было горько осознавать. Я сюда весь год душу вкладывал, хотел, чтобы каждый гость, покидая базу, был удовлетворен на все сто и не жалел о потраченных деньгах и времени, проведенном здесь.

Я долго не решался набрать Алекса, но выхода другого не нашел. Инга, и кто ещё ей помогал, наверняка сейчас заметают последние следы. Мне нужен отчёт Стефи, и она… мне нужна.

Я рассматривал наши фотки в инсте и чуть не проморгал комментарий, набравший больше сотни лайков. «Ненавижу тебя» — от Стефи, естественно. Подумав немного, тоже поставил лайк на ее коммент и набрал Алекса, попросив выслать мне аудит с моим курьером. Курьера у меня не было, зато была двоюродная сестра Машка, студентка. Ей-то я хотя бы доверяю. Поговорив с Алексом по видеосвязи, попросил переключить на Стефи. Алекс быстро переключил, торопясь отключиться, так как у него посетитель, даже не спрашивая меня — зачем.

— Роман Дмитриевич, чего тебе? Я же написала тебе. Ты свободен! — машет мне сучка пальцем без булыжника.

— Свободен или нахер не нужен, Стефи?

— Если понадобится «наскульный» рисунок члена, я позвоню! — с непривычной злобой рычит Стефи.

Стефи крутилась в огромном для нее кресле, в платье с очень глубоким декольте, совершенно точно без лифчика. То, блядь, в одном нижнем белье она, то без него. И выглядит так, что член судорожно листает пособие по виртуальному сексу, больно упираясь в ширинку, кажется, пытаясь расстегнуть ремень башкой. И мне не нравится, что она в таком откровенном наряде. Платье не офисное, очень похоже, что она куда-то собралась не по работе.

— У тебя, что лимит на количество тряпок в офис? Не больше двух? — сам от себя не ожидал, что так зарычу.

— По дням недели, сегодня понедельник, а значит, одна! — откатилась на кресле и закинула ногу на ногу, еще и разрез мне свой засветила, а я, как придурок, склонил голову, пытаясь разглядеть трусики. Тыкаю быстро на клавиатуру, делая снимок экрана, и замечаю покраснение на лбу у несносной девчонки. Ударилась, что ли?

— Что с головой? Опять пыталась ходить и думать одновременно?

— Пошел к черту! — шипит на меня сучка и тянется к клавиатуре, приближая голенькие сиськи, едва прикрытые. Мням!

— С удовольствием. Только вместе с тобой, Стефи-и-и, моя дрянная девчонка! — захрипел я, мысленно уже облизывая эту ложбинку, ключицы, шею, губы…

— Аудит там тоже нужен? Что, и черти тебя дурят, my devil? — хмыкает Стефи, но выдает себя, трогая шею тыльной стороной ладони. Мурашечки мои! Бегают!

— Очень твердо уверен в этом. Оближи губы, Стефи-и-и, они карамельные?

— Лижи ты кому хочешь и что хочешь, Ромео! Я. Не. Твоя! — чеканит Стефи, и меня это бесит. Как это не моя?

Я хочу много спросить и сказать, но как идиот пялюсь на ее сиськи и снова говорю невпопад: