Жених из Вегаса

Мест в оборудованных зонах всем не хватало, и многие кучковались на импровизированных площадках. Я шел к своему мотоциклу, чтобы добраться до чила, когда от одной группы отделился Гришка, в его же компании были Аристов и девчонки из группы поддержки, и ещё какие-то.

— Бро, выручай! Мне нужен твой чилаут! — показал мне глазами на одну из их компании девушку.

— С каких пор тебе нужно особенное место для потрахушек? — удивился я.

— Да, все. Отгулялся я, — на полном серьёзе заявил мне тот, кто говорил, что женщины созданы, чтобы портить мужику жизнь. — Она особенная, понимаешь?

Ещё бы. Вон и моя особенная идёт, по пути собирая свиту. Все, кто работал тут при ней, спешат приветствовать свою королеву. Ничего, что я тут стою? Вообще-то я хозяин! Но со стороны кажется, что хозяйка она. Вернулась после длительного отсутствия, и ее встречают радостно, а не как меня, дежурной улыбкой.

— Тебя треснуть или сам виснуть перестанешь? Ключи от моцика гони! — походу я пропустил сто вопросов, раз Григорий так психанул.

Стефи остановилась у тех самых ив, где ее колено познакомилось с питоном. И я снова проиграл. Хочу посмотреть шоу рядом с ней, а не в чиле, который отсюда даже не видно.

Остановился в паре метров от их компании, не особо смотрел на то, что происходит на воде, хотя было на что. Там и фонтаны танцующие, потому что хоть и конец октября, но погода пока стоит теплая, и лазерное шоу с увлекательным сопровождением ведущего. А я все смотрю на неё. В какой то момент я понял, что народу вокруг Стефи все меньше, и она стоит уже одна, в стороне от всех. Кутается в какой-то плед треугольный.

Хрупкая, нежная и такая беззащитная. С виду, конечно. Эта милая и сладкая девочка с улыбкой, покоряющей сердца, так же ласково и без усилий уничтожит любого, посмевшего встать у нее на пути. Но я всё равно иду к ней, даже осознавая, что неспроста она осталась одна и что я возьму ещё один кубок в этом году как самый отъявленный мазохист года.

Замираю за ее спиной и склоняю голову, чтобы посмотреть, на месте ли мурашки мои. Ага, тут, пересчитать, конечно, не получится, но, думаю, все пришли.

Бережно обнимаю ее, укутывая руками, хорошо, что такая тростинка Стефи, если забудусь, могу себя ущипнуть ещё.

Мы молчим. Просто смотрим шоу. Я молчу, потому что мне нечего ей сказать. Я могу тысячу раз извиниться, столько же раз клясться, что никогда больше так не сделал бы… но это не главное. Самое главное, что она во мне не нуждается. И не только как Вера — по причине, тогда казавшейся весомой, а вообще никак. А я так не могу. Может быть, это на уровне инстинктов, не знаю, но мне нужно, чтобы моя девочка была под моей защитой, опекой, заботой. Чтобы зависела от меня и считалась с моим мнением. Но Стефи этого не делает, не даёт делать мне ничего из перечисленного. Ни материально, ни как иначе она зависеть не хочет. Может, поэтому и не уважает, и мне сложно представить, кто сможет быть сильнее, умнее ее. Кто сможет предложить то, чего у нее нет с пелёнок? Ну а если ей нужен мужик, который будет счастлив быть в семье в роли слабого пола и подставлять лицо под плевки, то это точно не ко мне.

Стою и схожу с ума от нее, от всей этой безумной истории, так нежданно разделившей мою жизнь пополам. Больно обо всем этом думать, но к этой боли я уже привык. Я на все готов ради нее, но только не драться за пальму первенства с ней самой и не быть ее приложением.

Когда полетели фонарики, накрыла ещё одна неожиданная волна эмоций. Вегас, тот вечер. Мы плыли по каналу на лодке, вода была зеркально гладкой. Я вспомнил! Вспомнил эти звезды под ногами! Просто мегавзрыв в голове, и я, опустив голову, понимаю, что Стефи смотрит не на улетающие фонарики, сотней огней озаривших и небо, и так же отражаясь в воде, а смотрит на меня.

В расширенных зрачках маленькие точки оранжевых огней и большие проблемы для моего убеждения, что надо переводить отношения в другую, менее конфликтную плоскость.

— Ромео… — шепчут карамельные губы, и на этом все.

Разрешаю себе один поцелуй. Долгий, нежный. Прощальный. И потому так трудно оторваться. Затягивает, дурманит, и — нет, мне от нее противоядия. Не знаю, как теперь остановиться.

Тискаю ее и неосознанно отступаю в тень, пока не упираюсь спиной в дерево.

— Проводишь меня до номера двадцать четыре в первом корпусе? — не без иронии спрашивает Стефи, и это отрезвляет. И цифру выбрала неспроста, и не даёт усомниться, что я как последний тупица попался на все ее хитрости. Даже Гришку подговорила. Дрянь.

— «До» номера неинтересно, с этим и твой электромен справится, — киваю ей на суперзлодея с шокером.

— Помнишь, я обещала найти твое слабое место, my devil?

— Вряд ли это можно назвать «нашла». Ты его создала, — ухожу от прямого ответа, потому что снова Стефи наступает шпилькой на горло.