Женить чудовище

Я открываю рот, чтобы возразить, но не успеваю. Он меня целует – нагло, развязно, умопомрачительно.

***

Как и планировала, я уступаю бабушке диван, а для нас с Василием притаскиваю матрас из кладовки. Чтобы тот поместился на кухне, обеденный стол мы уносим в комнату. Я разворачиваю матрас и присоединяю к нему небольшой ручной насос, что шел в комплекте. Василий отодвигает меня в сторону.

– Дай сюда свое чудо техники, женщина, – бурчит он. – Я все сам сделаю.

Следующие десять минут он надувает матрас, попутно чертыхаясь. Насос слабенький: я все по акции покупала, как раз на случай, что кто-то из родственников нагрянет в гости.

– Кажется, в тренажерку завтра можно не ходить, – говорит Василий, когда наконец разгибается.

Я застилаю матрас простыней, приношу подушки. А потом мы по очереди принимаем душ. Первой идет бабушка, а мы с Василием в это время смотрим телевизор. Сидим на полу, ведь диван тоже уже застелен постельным бельем.

– Непривычно? – подкалываю я.

– Я же говорил, чувствую себя как в реалити-шоу, – хмыкает он. – «Последний нищеброд».

Мне становится обидно. Я отползаю от него подальше, делаю вид, что изучаю рисунок на линолеуме. Василий придвигается ко мне.

– Эй, я что-то не так сказал?

– Назвал меня нищебродкой.

– Слушай, но ведь и правда так себе условия в твоей однушке. В душ по живой очереди, телек один на всех.

– Тебя в эти условия никто не приглашал. Ты сам вляпался.

– Да я и не жалею. Говорю же, мне все нравится. С милой рай и в шалаше…

– Кто следующий? – раздается над нами голос бабули.

Василий галантно улыбается, делает мне знак рукой.

– Дамы вперед.

– Нет уж, иди первый, – отвечаю я. – И потом сразу ложись, ты ведь устал на работе.

– А спинку не потрешь?

Я испепеляю его взглядом.

– Понял, – хмыкает он, – не заслужил.

Василий уходит, а я поднимаюсь с пола.

– Такой милый! – всплескивает руками бабуля. – Заботливый. Держись за него, Танюш!

Я бубню в ответ что-то невразумительное, потом советую бабушке лечь спать. Она явно устала от впечатлений, а завтра ей рано вставать, чтобы ехать в бальнеолечебницу. Я отключаю телевизор, а бабушка устраивается в постели.

– Если станет жарко, включай кондиционер, – напоминаю я. – Вот тут пульт.

– Хорошо.

Я целую бабушку в щеку, а потом, выйдя из комнаты, прикрываю дверь. На кухне заняться нечем, потому я выхожу на балкон, глазею на городские огни. Попутно размышляю, зачем на самом деле Василий притащил путевку. Неужели его это и правда развлекает? Как вообще могут развлекать бытовые трудности? Хотя не зря ведь говорят: у богатых свои причуды. Может, у Василия ностальгия по нищему детству?

– Соскучилась? – спрашивает Василий, заглядывая на балкон после душа. От него снова пахнет моим шампунем. Надо бы купить ему личный – что-нибудь с лопухом, раз он не догадался привезти свой. И еще мыла можно – дегтярного. Пусть насладится простыми вещами, хе-хе.

Василий целует меня в висок, потом скользит губами по шее. Мое тело с готовностью отзывается на ласки, ноги моментально подкашиваются. Ой, а может Василий припер путевку, дабы получить меня в свое полное распоряжение? Теперь он может приходить каждый вечер и вести себя как угодно, а я буду терпеть. Мне же некуда деваться.

Меня затапливает мстительными мыслями. А вот я возьму и не буду с ним спать. Посмотрим, как долго он продержится в моей однушке в режиме полного воздержания.

Я отшатываюсь от Василия, подхватываю приготовленную и сложенную на крае матраса пижаму.

– Ты ложись, – говорю я деловито. – Не жди меня.

Вздохнув, Василий с опаской устраивается на матрасе.

– Слушай, а он точно меня выдержит?

– Понятия не имею.

Он делает испуганные глаза, а я, злорадно посмеиваясь, иду в ванную.

Стоя под душем, почему-то снова думаю о Василии. Как-то грустно становится от мысли, что придется ему отказывать. Он, черт возьми, весьма хорош в постели. И это прямо самоистязание какое-то – иметь под боком настолько классного любовника и не пользоваться. Но ничего, ради мести можно и помучиться немного.

Когда я возвращаюсь в комнату, Василий уже спит. Он лежит, закрыв глаза, его грудь размеренно вздымается. Я осторожно устраиваюсь на другой половине матраса. И честно стараюсь не думать ни о чем запретном.

Когда я почти расслабляюсь, Василий резко притягивает меня к себе.

– Попалась!

Он опять целует меня, поглаживает там и тут. Я пытаюсь вывернуться из объятий.

– Василий, ты чего удумал? Спи давай.

– Как я могу спать, когда рядом такая вкусняшка? Тем более я ужасно соскучился.

– Можешь даже не надеяться, что тебе что-то перепадет.

– Почему?

– У меня бабушка через стенку, – напоминаю я. – Нам следует вести себя прилично.

– А мы потихоньку. Кстати, через стенку не только бабушка, а еще куча соседей. Но вчера ты что-то не смущалась.

– А вот сегодня смущаюсь. И вообще мой матрас не предназначен для неприличностей. Он лопнет.

– А зачем нам матрас? – искренне недоумевает Василий. – Вот есть же разделочный стол, ты можешь на него опереться и…

Я стукаю его подушкой и шиплю:

– Угомонись, женишок. Сказали же тебе: ничего не будет.

– Что, даже обнимать нельзя?

– Нежелательно.