Женить некроманта с двумя детьми

– Изолятор для темных эсперов, представляющих угрозу, – кивнул Рик. – Как ты наверное знаешь, дар эспера присутствует у своего носителя с рождения. Но долгие годы, даже почти всю жизнь, он может быть не активен. Точно так же, как и проявиться в младенчестве. При этом способности завязаны на силе разума, поэтому одна личность может обладать только одним даром. Следовательно, если у человека уже имеется известный дар, то какого-нибудь другого быть у него не может. И кроме полезных, или просто безобидных классов, присутствуют так же темные эсперы. Так называют тех из нас, чей дар обладает темной природой. Некоторые из темных классов – как, например, мой – не представляют прямой угрозы обществу и либо не несут деформаций для психики, либо эти деформации совсем незначительные, в пределах социальных норм. Но вот вся беда, что даже если дар опасен и серьезно деформирует психику, заблокировать его нельзя. Носитель может только либо использовать его, либо не использовать – выбор только за самим эспером. И для тех, кто либо ступил на кривую дорожку и стал эспером-преступником, либо просто обладает классом, который сильно деформирует психику и почти наверняка грозит срывом, существует Ресинфорд. Огромный изоляционный комплекс, большая часть которого находится под землей.

– И там что же, содержат не только преступников, но и тех, кто ничего не совершал? Только из-за того, что они несут потенциальную угрозу?

– В том числе, – мрачно кивнул Рик. – Но туда, конечно же, запирают не всех темных, даже с сильным даром. Для начала всех эсперов с проявившимся темным даром ставят на учет и строго контролируют. И если они держат свой дар в узде, не используют его против других и их психика серьезно не деформируется под действием дара, они продолжают спокойно жить мирной жизнью, просто наведываются время от времени к своему инспектору.

– Но есть и другие случаи.

– Верно, есть, – вздохнул некромант. – Эсперы, чья психика сильно деформировалась. Если деформацию замечают вовремя, то эспера изолируют в Ресинфорде еще до того, как он совершит серьезное преступление и кому-нибудь навредит. Для тех, кто был на грани, но все же не сорвался, там существуют своего рода небольшие изолированные квартиры, из которых они не могут выйти. При этом им позволяется удаленно работать, при желании заниматься творчеством, вести переписку с близкими и друзьями извне. Посещения так же разрешены. Только вот, как понимаешь, это все равно далеко не полноценная жизнь.

– А с теми, кто преступления совершал, все намного строже, как я полагаю?

– Именно так, – подтвердил Рик. – Их комнаты расположены в подземной части Ресинфорда, на глубине, которая зависит от тяжести преступлений и опасности, которую представляет эспер: чем опаснее заключенный, тем ниже его распределяют. И у большинства это настоящие одиночные тюремные камеры. Тем, чьи преступления не особо тяжелы, камеры выдают более комфортные, и так же предоставляют возможность работать удаленно, зарабатывая себе на личные хотелки. Только вот… есть несколько особо редких и опасных классов, которые с вероятностью 99% влекут у своих носителей серьезные деформации психики, и те почти наверняка не сдержатся, начав вредить людям, убивать и калечить. Таких, в профилактических целях, арестовывают и селят в нижних ярусах Ресинфорда. И одним из таких классов, как ты понимаешь, является невермор. Если таких обнаруживают, то сразу отправляют в Ресинфорд… или аналогичное заведение, если речь идет о другой части страны. Всего таких изоляторов в нашей стране десять, и в них свозят арестованных эсперов из разных регионов.

– Секундочку, – нахмурилась я в смутной догадке. – А не к такому ли эсперу мы сейчас едем?