Женить нельзя помиловать

— Ну, ты же мне сам рассказывал, пока сюда ехали… Сказ про богатыря Серебряну Длань, Драгоценный Зрак…

— Про кого? О, боги! Ты имеешь в виду роман великого Кокмура про Принца в рваном одеяле?!

— Во! Там с ним еще один проныра шастал… в шапке и с летающей крысью…

— Проныра? А-а, Жерри, Спутник Вечного…

— Во-во-во! — отчаянно закивал Бородуля, даже не дослушав: — Спутник. Ты — богатырь, я — Спутник.

— И что?

— А то, Илюшенька, что, пока ты Кенарея-разбойника по кустам гоняешь, я отлынивать тоже не намерен! Вот и борюсь… по мере сил…

— С зеленым змием? — подмигнул, не удержавшись, я. Бородуля, как видно, только-только обнаружил, что кроме «Ильи» тут присутствует кто-то еще.

Сосредоточив на мне взгляд, по мутности превосходящий содержимое бутыли, он погрозил пальцем:

— Ага! Вот ты какой, разбойник!

— Что ты несешь?! — истерично завопил сэр Шон. — Это вовсе не разбойник…

— …Потому что разбойник — это я!

Поглядев на Бона, Бородуля икнул, протер глаза и торжественно пообещал:

— Вот шоб я еще хоть раз пил первач на поганках! Вон, уже в очах двоится…

— Да нет, Кенарей — это я, — жизнерадостно подмигнула пропойце Глори.

— … троится… — загипнотизированно прошептал Бородуля.

— Как вам не стыдно?! — возмутился Римбольд. — До чего человека довели!

Появление гнома стало для «Спутника богатыря» последней каплей:

— …четверится… и уменьшается… а-а-а!!!

Когда нам с помощью Ветерка удалось выкопать очумевшего Бородулю из самой середины стога, он был совершенно трезв. И более того — по слухам, всю оставшуюся жизнь не пил ничего крепче воды.

Как бы там ни было, мы оставили драконозавров в просторном стойле, указанном Ки Доттом, и, с вещами в руках, направились к дому.

— Простите, сэр Шон, мне вдруг стало любопытно. С чем там ходил тот герой романа, с которым ассоциировал себя ваш провожатый? — поинтересовалась Глори.

— О, миледи, всего-навсего с крылатым котом. Просто в Дальне-Руссианском Пределе почему-то совсем нет кошек, а вместо них…

Договорить Ки Дотту помешал низкий и раскатистый звук, идущий откуда-то из глубин дома. От неожиданности мы все вздрогнули.

— Что это было? — дрожащим голосом поинтересовался Римбольд, чье лицо было едва ли не белее его же собственной бороды.

— О, ничего особенного, — махнул рукой Ки Дотт. — Просто…

Звук повторился, причем теперь он был ближе, громче и явно исходил из нескольких глоток. Лично мне он более всего напоминал «песенку» голодного тигропарда. Бон вскинул арбалет, я выхватил меч, дра-конозавры воинственно оскалились.

— Хватит, хватит, попрошайки! Лопнете! — раздался ласковый женский голос — Идите гуляйте!

Дверь широко распахнулась, и мы увидели невысокую пухленькую старушку, вооруженную лохматой метлой. Сконфузившись, мы опустили оружие.

— Ой, Илюшенька вернулся! — радостно всплеснула руками старушка. — Да не один, а с гостями! Али еще кому дядька Друзь понадобился?

— Угадала, тетушка Матрена, — кивнул сэр Шон.

— Ну и ладно, ну и хорошо. Дядька Друзь, он завсегда безотказный. Да вы проходите, проходите в дом… Цирилка, Мистлейка! Брысь!

— Ой! — восхищенно прижала ладони к щекам Глори. — Кто это? Какое чудо!

«Чудом» оказались две красновато-рыжие зверюшки размером с крупного зайца, выскочившие из дома и принявшиеся нарезать круги на лужайке под окнами. Они были явно кошачьей породы, но куда более поджарые и мускулистые, чем привычные нам мурлыки, с короткими, будто обрубленными, хвостами и забавными кисточками на кончиках ушей.

— Вестимо что, — пожала плечами хозяйка, — крыси это. Аль не видали никогда?

Глори молча помотала головой, и я понял, что на ближайшие пару часов она полностью потеряла интерес ко всему окружающему, включая любимого мужа и друзей. Хорошо, что драконозавры не видят, а то не миновать нам безобразной сцены ревности…

— Так это… они рычали? — все еще слабым голосом поинтересовался Римбольд.

— Что ты, гостенек! Скажешь тоже! Есть, есть они выпрашивали, разбойники, — усмехнулась старушка. — Рычат-то они куда как сурьезнее! И не только рычат. Вот попробовал бы ты ночью через забор перелезть, когда они по двору шастают, так узнал бы, почем фунт лиха! С ними даже ведмеди не связываются!

Кто такие ведмеди, гном, как и все мы, не знал, но в этот момент одна из крысей потянулась, выпустив когти, и широко зевнула, продемонстрировав весьма внушительные для своего размера клыки. Римбольд сглотнул слюну и благоразумно предпочел поверить Матрене на слово.

Хозяйка шмыгнула обратно в дом и тут же вернулась. Вручив нам свежие полотенца и флакон с пахнущим липой жидким мылом, она сообщила, что «Илюша, где у нас умывальник, уже выучил, а я пока поищу чего-нибудь покушать». Надо сказать, насчет «поищу» и «чего-нибудь» она сильно поскромничала. Конечно, мы, весьма соскучившись по даже столь скромным проявлениям цивилизации, провели у умывальника несколько больше времени, нежели обычно, но ведь не настолько же! И тем не менее, когда я увидел накрытый в большой комнате стол, у меня закрались некоторые сомнения в том, что нас тут не ждали. И не у меня одного.