Женить нельзя помиловать (СИ)

- Ты уже сказала, что любишь! - рука тисками впивается в обнаженное плечо. - Не смей брать свои слова назад! Не теперь. Что ты творишь, черт возьми? - ослабляет хватку, наблюдая, как собственные пальцы скользят вниз к локтю. Отпускает. Отступает назад, подальше от искушающей близости и поближе к выходу. Разговор не закончен. Не на этой ноте!

- Думай, как знаешь, - уже тише говорит Гермиона. Она устала ругаться. – Ты в состоянии отличить ложь от правды? Так реши уже для себя: чего ты хочешь!

- Тогда и ты определись, наконец, что для тебя важно! И не смей мне лгать! Я жду...

- Нет, Драко! Сейчас твоя очередь! Сердцем решай, какая правда тебе нужна! А не упертой до идиотизма платиновой башкой! Не ревнивой натурой, а сердцем! Оно ведь у тебя есть, я точно знаю. Не медли, Малфой! Выбирай. Свою. Правду.

Он надменно разглядывает Грейнджер. Цинично кривит губы. Кажется, еще немного - и Драко рассмеется. Жестоко. Зло. Отчаянно. Только это всё напускное. Потому что кровь пульсирует, отбивая в венах: «Заткни. Её. Наконец».

Видя, что он не очень-то спешит разбираться в себе, Гермиона швыряет в него свою волшебную палочку. Уже слабее. Глупо. На эмоциях. Точно в грудь - теперь не промахнулась.

- Прекрати драться, Грейнджер! – шипит он, перехватывая занесенную в поисках очередного "довода" руку, крепко сжимая запястье и опуская вдоль тела. - Хватит! - подталкивая назад, придерживая за талию. Впиваясь в губы с каким-то остервенением. Резко отстраняясь, понимая, что произошло – он проиграл. Ее губам. Горьким от упреков и сладким от признаний. - Хватит...

Гермиона упирается поясницей в острый край подоконника, она хочет уже высказаться по новой, но Драко опережает ее:

- Ты. Меня. Любишь, - губы почти касаются губ. Его пальцы скользят по щеке, погружаются в волосы. - Всё. Точка! - рука сжимает их в кулак, чуть оттягивая назад. - Тебе это ясно, Грейнджер?

Конечно, им обоим давно всё ясно… По тому, как ее губы приоткрываются в предвкушении… А его рука сильнее наматывает волосы... По тому, как пылающие серые глаза задерживаются на бешено бьющейся вене на шее… По участившемуся дыханию…

Их одержимость. Проникает в кровь. Бьет по нервам. Желание ярко пульсирует, приказывая поддаться ему.

Гермиона улыбается, чувствуя, - Драко ломает. Уязвленная гордость уступает место иному. Особому. Долгожданному.

И это уже неизбежно, потому что его горячий язык скользит по трепещущей жилке вверх. По шее, подбородку… Ее губы приоткрываются и…

- Не яс… - только и может произнести Гермиона в нелепой попытке опровергнуть истину.

Драко не даёт спорить дальше - просто целует. Приподняв как пушинку, рывком усаживает на подоконник.

Целует жадно. Измученно. Не останавливается. Терзает губы, как сомнения и обида терзали его.

Гермиона и не пытается сопротивляться - не сдерживаясь, еле слышно стонет, притягивает Драко за лацканы пиджака так сильно, что нитки в швах трещат.

Так правильно. Честно. Неужели только что они сами чуть не сломали все, что было между ними? Не вырвали? С корнем? Глупо и мучительно?

Гермиона яростнее впивается в бесстыдно-жадные губы. Дыхание сбивается. Нетерпеливые пальцы перехватывают платиновые волосы на затылке, бездумно приковывая Драко к себе, желая одного: стать еще ближе. Чтобы не смел больше уходить! Чтобы не лишал ее этого сумасшествия. Потому что эти губы способны заглушить почти всё: голос разума, тоску, боль...

Тонкие девичьи пальцы, с нажимом, движутся вниз, лихорадочно сминают плечи сквозь плотную ткань, понимая - к черту её! Фрак резким движением сдергивается до самых локтей, вынуждая Драко выругаться и ошалело, путаясь, отбросить его подальше.

Гермиона тянет слишком тугой узел «бабочки», суетливо, отчаянно дергает за воротничок, чувствуя всем телом почти невыносимый "голод". Под кожей. Внутри...

Главное - ощутить Драко. Всего. Голого. Горячего. Возбужденного. Видеть его. Каждое движение мышц, испарину, удовольствие в глазах. Обнять. Руками. Ногами. Раствориться в ласках, глотками - алчно - пить чистое незамутненное наслаждение, отдавая взамен всю себя.

И, бог мой, как хочется большего...

Только...

Они столько раз раздевали друг друга, но сейчас... Руки мешают, сталкиваются... Пальцы дрожат, путаются в одежде. Не от страха - от необъяснимого нетерпения. Петли и крючки кажутся слишком маленькими, а пуговиц почему-то становится гораздо больше, чем нужно. Невообразимо больше!..

- Чертова одежда! - шипит Гермиона, наконец, справившись с предательской "бабочкой". Непослушные пуговицы она вырывает с мясом. Плевать на все, кроме желания, диктующего каждое движение и звук. Жилет летит в дальний угол комнаты из ненависти. Не к Драко. К куску ткани.

- Гребаные тряпки! - Малфой хрипит. Одним рывком, без магии, срывает лиф. Прихватывает пальцами сосок, на глазах сморщившийся от желания. По-хозяйски сжимает грудь, возбуждающей тяжестью легшую в руку. Просто мужчина. Который хочет. Который любит... Вот так.

Напряженное, как оголенный провод, тело ноет, требуя нетерпеливых рук. Горячих и жадных губ. Языка.