Женитьба дурака

Это мы и разбираем. В любви, поскольку всегда есть сила, вы видите палку-погонялку, которой можно погонять своего избранника. Торговля. Любовь превращается из любви в нечто иное. В сущности, в торговлю. Случай важный? Мы нашли его в первом предложении вашей писанки.

<…> Пока тебе достаточно? Разбирайся. На самом деле здесь колоссальный кусок — на Анну Каренину точно хватит: как недодавать частичку себя, чтобы ею торговать и получать то, что нужно.

Глава 4. Святки (культурологические игры)

Научиться видеть культуру в себе вовсе не просто. Как и воздух. Она — среда нашего обитания, она повсюду, поэтому разум выключает способность ее воспринимать, как помеху для решения жизненных задач. Суть этого действия проста: если все время видеть культуру, не хватит сил и сознания для остального. Простой, защитный механизм, так сказать…

Поэтому, готовясь к прикладной работе по культурно-исторической психологии, мы вынуждены воссоздавать условия, в которых наша культура вызывается к жизни в виде ярких и отчетливых образов, управляющих нашим поведением. Самыми яркими примерами подобных управляющих поведением образов являются обычаи и обряды.

Вся народная жизнь состояла из них. И имя ей — обычная жизнь. Жить обычно, значит, как все, так что невозможно выделить и распознать что-то особенное: не о чем рассказать. А что рассказывать? — обычная жизнь. Родился, женился, помер.

Такой ответ понятен и принимается: обычная жизнь, чего о ней рассказывать?! Но понятен и принимается он только потому, что говорящий предполагает, что спрашивающий сам живет так же. И хорошо знает то, о чем спрашивает. Настолько хорошо, что рассказывать ему скучно — у него самого то же самое.

Поэтому рассказывать надо о событиях исключительных, выбивающихся из колеи обычной жизни. Вот они буцут любопытны, остального просто нет, настолько оно не видно говорящему. И это такая же очевидность, как русский язык, на котором говорят все. Это отчетливо звучит в возмущенном восклицании: я же тебе русским языком говорю! Особенно, когда оно обращено к иностранцу.

Обычай — это поле очевидностей. Очевидное — не видимо, хотя и составляет весь быт, то есть заполняет собой все видение. Но его надо невидеть, чтобы рассмотреть то, что подкрадывается к тебе сквозь него. Поэтому очень важно научиться не видеть очевидности.

И мы не видим обычай и культуру. Мы слепы на этот глаз. Хотя, приезжая в другие страны, с крайним удивлением рассматриваем то, как странно они делают самые обычное вещи. Вот там быт виден для нас. И значит, он существует. Чужую культуру мы можем изучать.

Свое же не храним, и потому вымираем как русские и становимся современными людьми без корней и истории, вроде американцев.

Задача культурологических игр, вроде святок — сделать обычное странным, а потому видимым снаружи и осознаваемым внутри. Это позволит понять себя.

При этом вовсе не обязательно, что соответствие будет прямым, хотя вы будете поражены тем, насколько прямолинейно уложены в нас образцы, взятые от других людей. Но еще важнее научиться видеть соответствия тонкие, скрытые. Соответствия на уровне обобщающих понятий и законов.

И главное из них для психолога — это наглядное понимание, что в культуре отразилось устройство нашего сознания. Именно устройство!

Очевидно, что наше сознание хранит образы, взятые из культуры своего народа. Не менее очевидно, что мы передаем эти образы дальше, обучая или воспитывая других людей, и так они путешествуют из сознания в сознание. Этим образы отторгают наши личные сознания от нас, превращая его в общечеловеческое хранилище культуры.

Сознания очень личностям, но поскольку мы не можем не воспринимать в них новые образы из других сознаний, как и можем не передавать их дальше, в следующие сощнания, сознания наши объединяются и служат всеобщим или мировым хранилищем образов. И это хранилище оказывается совсем не принадлежащим каким-то личностям. Оно существует независимо от нас и по своим законам.

Мы же оказываемся лишь биологическими придатками к нему, вроде коней, тянущих соки из земли, чтобы питать это земное сознание. И мы не вольны не обслуживать его, разве что покончим с жизнью. Но смерть отдельных личностей не имеет никакого значения для существования этого Хранилища. Чтобы его не стало, надо умереть всем…

Это данность, её надо принять. И принять как некий закон, вроде законов земного существования. Образы кочуют по нашим сознаниям. Но это не главное. Кажется, что общество заполняет мое сознание своим содержанием. Это очевидно, но это тоже не главное. Главное то, что общество живет не по законам земли, и не по законам общественного существования, а в соответствии с устройством сознания!