Женитьба и другие злоключения принца Кармаэля. Книга 1 (СИ)

— Не в прямом смысле «знала», но догадывалась.

— Значит, это Патриция за нами шпионила?

— Ты так быстро соображаешь, что я за тобой не успеваю, — съязвил Венди.

Все еще смеется! Ничего, скоро ему будет не до смеха.

— С ней все понятно, а вот как она оказалась в твоем шкафу?

— Я же говорю, случайно, — торопливо заверил Венди и как бы между делом отступил к соседним кустам, чтобы если что — сразу ретироваться. — Патриция сама ко мне пришла и потребовала рассказать все, что мне известно.

— И ты сразу все вывалил!

— Ни полслова, клянусь! Она была настойчивая и требовала, но я не сдался!

— Если все так невинно, зачем же она спряталась в шкаф? — шагнул я к этому двуличному типу.

— Мы были наедине, время позднее. Мало ли что ты мог подумать.

— А что мне мешает подумать сейчас? — Еще шаг.

— Пойми, я поймал ее в коридоре и когда понял, что это Патриция, то… хотел сбежать, но принцесса вцепилась в меня насмерть! И попыталась выведать все, что мне известно. Спрашивала о Кадемонии, Эсмирато и даже о Лилу-Анне! А когда твоя сестра спрашивает, не говорить сложно, но я молчал!

Какой подвиг!

— Молчал! Не проронил ни слова! И при первой же возможности — сбежал. Но Патриция настойчивая — знаешь же, какая она настойчивая? — она пришла поздним вечером, я не ждал. Никого не ждал! А она пришла. А потом и ты нарисовался…

Нарисовался?

— Патриция сразу в шкаф. А ты — только порог переступил и тут же выложил о планах Эсмирато, насчет женитьбы!

— Что же ты не предупредил, что мы не одни?

— Я подмигивал!

— Это ты подмигивал? Я думал у тебя нервный тик. Дальше что?

— Дальше… ты ушел, Патриция выбралась из шкафа и наказала ни при каких обстоятельствах не рассказывать тебе о том, что она там была и все слышала.

— Но обстоятельства изменились, не так ли? Жизнь или смерть — выбор невелик, — усмехнулся я. — Не переживай, если бы я хотел тебя утопить…

— Ты хотел!

— Ну да.

Мы выбрались из цветочных кустов на лужайку, и только тогда я сообразил, куда нас занесло. Здесь ваял свои незабываемые шедевры мастер скульптур Невлепий. Удивительно, как иным подходит имя. Завидев нас, он подбежал мелкой рысцой и радостно сообщил:

— А я вас жду! — И оглядев наш общий с Венди изгвазданный после драки вид, добавил: — Вижу к созданию образа вы подошли с фантазией.

— К какому еще образу? — не понял Венди, позволив мастеру взять себя за уцелевший рукав и потащить за собой. Меня тоже не миновала эта участь. — Победителей игрищ! Сделаем первые наброски…

— Наброски? — растерянно взглянул на меня друг. — Лучше бы ты меня утопил!

— Еще не поздно.

Глава 18 За окном

Промурыжил нас этот мастер совка и глины до самого вечера. Сначала наброски, затем эскизы, потом слепки. В конце, когда я уже изнемог изображать статую «величественного победителя» — на чем настаивал Невлепий, — выяснилось, что он уже давно мог обойтись и без нас. Но он, видите ли, любит поболтать во время работы! Я чуть с постамента не свалился, куда нас — каждого на свой — загнал «мастер».

— Великолепно! Восхитительно! — бормотал он, нанося на холст набросок будущих скульптур. — Настоящие герои!

Не знаю, как выглядел я, но Венди напоминал общипанную курицу, попавшую под беспощадный ливень. Смотреть и плакать!

А когда я измученный, голодный и злой краем глаза взглянул на зарисовку, которая должна изображать меня или Венди, или вместе взятых, я там никого из нас не узнал. Я там вообще никого не узнал среди черточек, завитушек и одного выпученного глаза.

— Что это?

— Новый взгляд на привычные вещи, — пояснил Невлепий — а мне как раз очень хотелось влепить!

— Это я?

— Не похож? — с воодушевлением спросил художник.

Я пригляделся, склонив голову набок.

— Если только в разобранном виде. А это что? — указал на игриво скрученную завитушку.

— Локон.

— И из этого набора будет скульптура?

— Это новаторская идея! Которая потрясет весь мир!

Не знаю, как мир, а вот я потрясен до глубины души. И хочу потрясти мастера, за грудки.

— И вы думаете, я это одобрю?

— Достаточно, чтобы это одобрил император! — С чувством собственного достоинства недоделанный гений собрал эскизы, ради которых мы тут торчали весь день, и важно удалился.

— Не надо, — со вздохом одернул меня за рукав опечаленный Венди, когда я хотел броситься вдогонку и испортить холсты. — Уж солнце на закат, а мы еще не обедали, — привел он веский довод.

Эк его как на поэтический лад с голоду повернуло!

Вернувшись во дворец, умывшись и переодевшись, я застал Венди в своей гостиной.

Он уплетал за обе щеки МОЙ обед!

— Не сердись, тут на двоих хватит. Ты же не хочешь потолстеть? — спросил друг, пока я размышлял, по какой стенке его размазать.

После того безобразия, во что превратилась его одежда к концу драки, в бархатном зеленом камзоле Венди выглядел другим человеком.

— Присядь, есть разговор, — деловито указал он ложкой в соседнее кресло.

Распоряжается тут! Но я спорить не стал.

Усевшись за еду, отметил, что столовых приборов и тарелок больше, чем нужно мне одному. Значит, Венди попросил Кантэля позаботиться и о нем. Самого же камердинера видно не было.

— Ты с ней поговорил?