Женитьба повесы

– Именно, несмотря на это, – продолжала Бренна, – я подумала, что справедливости ради стоит поговорить с вами. Так вот, мне очень не по душе то, что мои родители запретили нам видеться. Я... я пыталась протестовать, и очень яростно.

– Как милосердно с вашей стороны, – насмешливо протянул Колин.

– Но они по-прежнему считают, что у вас дурные наклонности. Мои доводы их не убедили. Мне очень жаль, мистер Розмур. Пока я живу под их крышей, мне не приходится выбирать.

– Можете думать обо мне, что вам угодно, леди Бренна.

– Я думала, вы честный человек, джентльмен, чье имя измазали грязью.

– Больше вы так не думаете? – спросил Колин с вызовом.

– Я... не знаю, чему верить.

Она пребывала в нерешительности.

– Тогда нам больше не о чем говорить, не так ли? Желаю приятного дня.

Он отвесил высокомерный поклон и повернулся, чтобы открыть дверь.

– Погодите.

Колин застыл на месте, сжимая дверную ручку. Закрыл глаза и сделал глубокий судорожный вдох.

. – Должно быть, я поступлю опрометчиво, если скажу, что верю в вашу невиновность. Несмотря на то что говорят люди. Несмотря на то что я видела сейчас собственными глазами.

Она растерянно замолчала. Колин повернулся к ней. Конечно, он хотел бы, чтобы она поверила ему, поверила в него. Он отчаянно, до боли, жаждал ее дружбы, ее привязанности. Но... не слишком ли эгоистичен он в своем желании? Какую цену придется ей заплатить? Бренна погубит свою репутацию. Отец запретил ей видеться с ним. Хью Баллард сообщил ему, что лорд Данвилл не изменит своего решения. Что будет, если Бренна ослушается? Что сделает ее отец с ним? Какую цену придется заплатить им обоим?

– Колин, я знаю, что вы за человек. Вы добрый...

– Вы ничего обо мне не знаете, Бренна, – перебил ее Колин, в три шага преодолев террасу. Он должен это сделать!

Бренна отшатнулась, ее спина уперлась в ограду террасы. Колин наклонился и поцеловал ее. Она слепо цеплялась за каменную опору, в то время как он жадно овладевал ее губами, прижимаясь к ней всем своим длинным, стройным телом. Сначала Бренна сопротивлялась, плотно сжав губы. Ее сердце жарко забилось в груди – навстречу восхитительному ощущению жара его тела, его силы. Ее защита слабела, и наконец она сдалась и уступила его напору, раскрыв губы..

Недвусмысленное поощрение. Застонав, Колин грубо схватил ее за плечи и привлек к себе. Его язык вторгся внутрь, изучая, исследуя. Она вдыхала его запах – смесь табака, седельной кожи, сандалового дерева. Его дыхание отдавало бренди, и она почувствовала, что пьянеет.

Боже, что он с ней делает? К своему изумлению, Бренна ответила на поцелуй, стараясь прижаться к нему поплотнее. Ноги ослабели, дрожащие руки бессильно повисли. В животе возникло удивительное ощущение тепла, постепенно охватывавшего бедра. Затем ее руки по собственной воле обхватили его за шею, пальцы запутались в шелковистых прядях, падающих на ворот рубашки. Теперь Бренна могла слышать, как бьется его сердце рядом с ее собственным.

Он жалобно застонал, выпуская ее рот, куснув напоследок нижнюю губку. Затем его губы нашли пульсирующую жилку на ее шее, и ее нежную кожу обдало влажным зовущим теплом. По спине прошла дрожь, и она не смогла удержаться, чтобы не выкрикнуть его имя.

Его тело напряглось, и ее вдруг обдало волной холодного воздуха. Он выпустил ее из объятий и отступил. К счастью, его руки все еще обнимали ее за плечи, иначе она бы упала. Ей пришлось снова ухватиться за каменный парапет. Бренна зажмурилась, стараясь унять бешено бьющееся сердце и вернуться к действительности.

Наконец Колин опустил руки и вытер губы ладонью. Она смотрела, как он с трудом овладевает собой. Его глаза потемнели, как грозовая туча.

– Вот какой я человек, – сказал он отрывисто. – Такой мужчина может зацеловать до безумия, но вот предложения не сделает. Он добьется, чего хочет, от вас, а потом уйдет не оглянувшись. Вам лучше послушать родителей.

Бренна ахнула:

– Я вам не верю...

– Мне безразлично, верите вы или нет. Сожалею, однако, что обманывал вас. Приятного дня.

С этими словами Колин повернулся и ушел, бросив ее на террасе, возле каменного парапета, в который мертвой хваткой вцепились ее пальцы.

– Ты выглядишь расстроенной, Маргарет, почти ни чего не ешь. Может быть, тебе нездоровится? Маргарет, дорогая!

Бренна удивленно взглянула на мать. Что она такое говорит?

– Я... на минуту задумалась. Что вы сказали?

– Я спросила, хорошо ли ты себя чувствуешь. Ты немного бледна, правда, Хью?

Хью положил вилку и принялся рассматривать сестру, сидевшую напротив.

– Может быть...

Он взял бокал с вином, не спуская с нее критического взгляда поверх края бокала. Затем отпил темно-красной жидкости, осушив бокал почти наполовину.

– Да нет, я не заболела, – ответила наконец Бренна. – Просто немного устала, вот и все. В последнее время я плохо сплю.