Женитесь на мне, профессор! (СИ)

Охнув от неожиданности, я вцепилась в его плечи и уставилась в наглые глаза, затягивающие, словно омут. Какие к черту глаза, когда он стоит у меня между ног, сжимая мою попку? Желание разлилось по телу мгновенно, отдаваясь жаром в щеках, дыхание вышибло. Что он творит? ЧТО ОН, МАТЬ ЕГО, ТВОРИТ?!

— И прямо там тебя… — договорить Городецкий не успел, потому что я закрыла ему рот рукой. Нет, и слушать не хочу, не могу, не буду.

Почувствовав его дыхание на пальцах, поймала прожигающий взгляд и ответила:

— Не смогли бы.

Он вздернул бровь.

— Почему? — задал вопрос, его губы скользнули по моим пальцам, и я тут же отдернула руку, поняв, как отзывается это простое действие в моем теле. Божечки, этот профессор меня погубит!

— Потому что у меня была узкая юбка, — нашла в себе силы пошутить. Надеюсь, он оценит, ну или хотя бы поймёт, что это шутка.

Городецкий, еще немного поглазев, усмехнулся, отступая на безопасное расстояние, а именно возвращаясь на диван. Ничего себе у него энергетика! Напрочь вышибает меня из колеи.

— Свадьбы не будет, — услышала я и уставилась на него, открыв рот.

Словами он может вышибать не меньше, чем энергетикой, однако.

— Как это? — я спрыгнула со стола. — Вы не имеете права!

— Слушайте, Кулагина, — он снова перешел на вы, — не держите меня за дурака. Вы моего сына не любите, потому что любящие женщины так себя не ведут. Значит, нацелены на его, то есть мои, деньги. Так что повторюсь: свадьбы не будет.

Я немного похлопала глазами! Нет, он не может так поступить. Семь месяцев я окучивала этого парня, и теперь все в один миг потерять? Да, по собственной глупости, но все же… на такое я не соглашусь.

— Дайте мне шанс, — сказала твердо, он посмотрел вопросительно, — я докажу вам, что достойна вашего сына.

Мы снова сцепились взглядами. Смотри, Кулагина, твердо смотри и не вспоминай, как его руки сжимали твою задницу несколько минут назад… Боже, о чем я только думаю?

— Ладно, — вдруг сказал Городецкий, — я даю тебе полгода.

— Сколько? — обалдела я.

— Полгода. Если меня все устроит, летом сыграете свадьбу. Денис знать не должен. Наври ему что-нибудь, в этом ты мастерица, судя по всему.

— Знаете что, профессор, — не удержалась я, он снова посмотрел вопросительно, даже с интересом, мол, что я ему еще могу предложить. А что я могла? Какие вообще были варианты?

Бросить Дениса и искать нового мужа? Сомнительно. К тому же, Городецкий может кому надо сообщить, что я охотница за деньгами, и тогда я даже в родной Вятке мужа не найду.

Ждать полгода и знать, что по итогу могу остаться ни с чем, если этот сексуальный самодур что-нибудь себе надумает?

Только вот выбора особо не было. Городецкий вообще мог уже уйти и поставить точку в этой истории.

— Ладно, согласна, — вздохнула я, кивнув, мужчина поднялся.

— Не сомневался в вашей разумности, Кулагина. И кстати, не прогуливайте мой предмет, — заметил, одеваясь, я только скривилась и язык показала, благо, он этого не видел.

Глава 3

Вот так начался год, который можно было смело назвать годом Городецкого Павла Сергеевича. Словно очнувшись от зимней спячки, он стал не просто интересоваться нашей с Денисом жизнью, но и принимать в ней активное участие. По факту, я видела его чаще, чем Дениса. Раз в неделю мы всей семьей обедали, еще день лекция и день семинар в институте.

Спрашивал он меня каждое занятие, наплевав на то, что это выглядит странно. Через пару месяцев уже никого не удивляло, что, заходя в аудиторию, он говорил: «Кулагина, к столу». Некоторые ребята даже потешались, что я ему приглянулась, ага, как же, блин!

Прогулять его пару, плохо ответить на семинаре — упаси бог, меня ждал расстрел на месте без права амнистии. Городецкий гонял меня по предмету, что называется, и в хвост, и в гриву. Я только молча злилась и зубрила.

Еще два раза в неделю Павел Сергеевич подвозил меня домой после работы. Скрепя сердце, я осталась в цветочном магазине. Теперь, когда в мою жизнь снова вошел элемент непредсказуемости, стоило обезопаситься хоть как-то, так что доход не повредит. К тому же, это худо-бедно помогало поддерживать статус независимой девушки, которой не нужны чужие деньги. Денис по этому поводу недоумевал, но не настаивал, чтобы я ушла (а мог бы!). Насчет свадьбы летом тоже уступил после моих отчаянных уговоров, мол, будет тепло, красиво и вообще, как я мечтала.

Кольцо, правда, я носила, и это хоть немного примирило меня с реальностью.

С реальностью, в которой, как я уже говорила, безраздельно царствовал Всесильный Профессор Городецкий. Когда он первый раз появился на пороге цветочного магазина за десять минут до конца рабочего дня, я перепугалась. Вот скажет сейчас, как Станиславский: не верю, я тебе, Кулагина, не бывать этой свадьбе! Собирай свои вещички и ближайшим поездом в Вятку!

Медленно наблюдала, как он приближается к прилавку, и, только когда остановился напротив меня, проблеяла:

— Здрасьте, Пал Сергеич.

— Здравствуй, Кулагина, — усмехнулся он, ставя локти на прилавок, а я даже назад отступила, чтобы оказаться от него подальше.