Женщина без лица

– Это, конечно не мое дело, но о мистере Эдварде Валкере и Амелии Агостини ходят странные и даже, жуткие слухи.

– Амелии Агостини? Переспросил, усмехнувшись Бредли и слегка поддавшись вперед, а затем, наклонившись к молодому пареньку, Бредли произнес:

– Похоже, ты никогда не видел, настоящую Амелию Агостини, -заключил он по-дружески похлопав паренька по плечу.

– То есть, что вы хотите этим сказать? Непонимающе уставившись на Бредли Адингтона, протянул паренек.

– Лишь то, что это вовсе не Амелия Агостини!

– Как это? Еще больше расширив глаза от удивления, произнес паренек.

– Да, я в начале, тоже думал, что это она. Лицо, фигура, цвет глаз и даже рост все как у нее, но со временем понял, что это вовсе не она, – заключил Бредли.

– По-моему вы несколько перебрали с алкоголем и вам нужно прийти в себя, – ответил тут же паренек.

– Нет, нет, алкоголь здесь не причем, поверь мне. Еще раз тебе говорю, нет, я утверждаю, это не Амелия Агостини! Стоял на своем Бредли.

– Мне кажется, вам нужно прийти в себя, пойдемте, я провожу вас, – сказал официант, подхватив Бредли Адингтона под руки.

– Ты ведешь меня к этим чертям? Чтобы я еще раз взглянул на их нечестивое отродье и от злости размозжил им голову? Прохрипел Бредли.

– Нет, я веду вас туда, где вы сможете отдохнуть и прийти в себя,– заверил Бредли молодой человек.

– Это, что правда? Воззрившись, как сфинкс на паренька, остановившись, сказал Бредли.

– Правда, что вам нужно прийти в себя или… – не договорив, произнес паренек.

– У меня появились в коем веке какие-то покровители? Сказал Бредли. – Странно, я всегда думал, что на этом свете ни кому нет дела до меня.

– Вы не очень почтенно о себе думаете, мистер Адингтон,– попытался заверить его паренек.

– Отчего же? Спросил Бредли.

– Вы, просто видно не помните, сколько добра сделали людям,– сказал паренек.

– Добра? Никогда не думал об этом, – ответил, задумавшись Бредли.

– Все верно, тот, кто добр на самом деле, никогда не кичится этим, – ответил паренек.

– Надо же, не думал, что в таком юном пареньке может быть философский склад ума.

– Ну, это преувеличение! Ответил паренек со скромностью.

– Отнюдь! Прогремел Бредли.

– Интересно, чего же такого хорошего я сделал тебе? Спросил Бредли у юноши.

– А вы не помните? Однажды вы не дали управляющему уволить меня из этого ресторана и вообще, просили его относиться ко всем людям с уважением. А однажды вы расплатились за ужин одной весьма почтенной старушки, у которой не хватило денег и её, хотели с позором вышвырнуть на улицу.

– Надо же? Усмехнулся Бредли.

– А еще, вы всегда даете хорошие чаевые официантам, особенно тем, кто расторопен и старателен в работе.

Бредли Адингтон ничего не ответил на это, лишь слегка поморщился.

– Ладно, веди меня туда, куда хотел, а то я передумаю и тогда непременно отправлюсь в эту богадельню, – указав рукой на ресторан, сказал Бредли. – И непременно начищу морду этому дьяволу в человеческом обличии.

– Вы имеете в виду Эдварда Валкера?

– Кого же еще? Здесь еще кто-то есть, кого следует проучить, как его?

Паренек лишь усмехнулся в ответ, и снова взяв Бредли под руки, повел в другую сторону, подальше от ресторана.

Прошло полтора часа после того, как я побывала на приеме высокопоставленных лиц в одном из ресторанов Лондона. Именно столько времени мне понадобилось для того, чтобы добраться до небольшого и укромного поместья, что находилось на окраине Лондона.

Сейчас я сидела напротив зеркала и снимала с себя все атрибуты своей ненастоящей внешности, а точнее: огромную шляпу, что закрывала все это время большую часть моего лица; парик с темно русыми волосами в виде легких колец до плеч. Накладные ресницы, брови; стерла платком губную помаду, а затем сняла, как бы это выглядело не ужасающе, реалистичную маску из эластичного латексного материала цвета человеческой кожи с пустыми глазницами. В зеркале передо мной появилось страшно изуродованное женское лицо. О прежней хозяйке на нем напоминало только большие светлые глаза, в которых сейчас стояла одна боль от перенесенных мук и маленький, чуть вздернутый вверх нос, все остальное, почти, было изощрено ужасными шрамами, в виде рубцов и такое лицо я носила вот уже несколько лет.

Это была непросто человеческая мука, это была настоящая изнывающая боль, которая сопровождала меня каждый день, как, только просыпаясь, я видела свое отражение в зеркале.

Бредли, – подумала я. Он единственный, кто догадался, что под внешностью той женщине, что была на приеме с Эдвардом Валкером, скрывается другая женщина. Она была не со своим, а с чужим лицом и это лицо было моим.

Да, мне удалось раскрыть настоящее имя этой женщины. Это была Урсула Абрамс. Женщина, что когда-то отбывала срок за мошенничество и хищение денег в особо крупном размере, но затем удивительным образом сбежала из тюрьмы, из которой, как, казалось бы, сбежать было невозможно, по крайней мере, так гласила статистика, до этого случая, такого не наблюдалось.