Женщина без тени

После короткой прогулки по городским улицам Кейла с Игером устроились в угловом баре под названием «Крошка Пег» – любимом местечке космолетчиков. Бар был построен в форме огромной чайной чашки, медленно вращавшейся вокруг своей оси, так что посетители могли со всех сторон наблюдать за происходящим на танцевальной площадке, отражавшейся к тому же на голографическом экране под потолком. К полуночи здесь собралась целая толпа, центром которой служил Арсобадес, великолепный в своей черной тунике с золотым шитьем. Его рыжие волосы сверкали в голографическом свете.

Он молча перебирал струны своей электронной лютни, позволяя аккордам складываться в жалобный рефрен, с каждой новой нотой становившийся все более печальным и пронзительным. В песне не было слов, но когда музыкант отложил лютню, его лицо было мокрым от слез.

– Должно быть, эта мелодия посвящена его жене, – прошептал кто-то.

– Той, которая умерла?

– Да, покончила с собой. С тех пор прошло пять лет, но он не может забыть о ней.

У Кейлы заныло сердце от сострадания к своему товарищу по команде. Неужели у каждого есть свое тайное горе? Тем временем Арсобадес приободрился. Его наигрыши стали более энергичными. Извлекая аккорды одной рукой, он другой зазывал к себе окружающих, приглашая их присоединиться к песне. Из толпы доносились разнообразные просьбы:

– Сыграй «Великий путь наверх», Арсобадес!

– Спой нам «Охоту на бамбер»!

– «Оду Одину»!

– Нет! Сперва я хочу услышать «Плач по Мак-Гэвину».

Арсобадес с готовностью удовлетворял все просьбы. Вскоре все пили, пели и добродушно подтрунивали друг над другом. Снова и снова провозглашались тосты в честь бармена, маленького щербатого Хэма, и его жены Гермионы, главной вышибалы в «Крошке Пег». Но когда Арсобадес начал следующую песню, все замолчали, и помещение наполнилось звуками его глубокого, чистого тенора:

Через пространство и года
Мы вольно странствуем всегда,
Мостим межзвездные пути,
Забрал товар – вперед лети,
Но не плати налогов.
О нет, к чертям налоги!
А Карлсон метит прямо в ад,
И нет ему пути назад,
Шпионы сгинут, минет тьма,
И мир войдет во все дома.
Свободный торговец, ты выбрал свой путь,
Свободный, навеки свободный.
Свободный торговец, друзей на забудь,
Свободный, навеки свободный.

Арсобадес дважды повторил припев, и стены вздрогнули, когда остальные присоединились к нему.

Хэм постучал по стойке бара.

– Выпивка за счет заведения, Арсобадес, если споешь еще раз.

– А может быть, сначала выпить? – возразил бард.

Слушатели засвистели и затопали ногами. Арсобадес умиротворяющим жестом вскинул руки, взял свою лютню и еще раз исполнил припев.

В сутолоке Кейла не почувствовала, как Игер прижался к ней, и теплая волна пробежала от ее шеи вниз, до колен. Ей одновременно хотелось отодвинуться от него и придвинуться ближе. Когда он положил руку ей на плечо, она прислонилась к нему. Вскоре она оказалась в его объятиях, спиной к его груди. Вдоль позвоночника пробежала дрожь возбуждения.

– Еще разок, Арсобадес!

– Совсем охрип, – отозвался тот. – Пора выпить и закусить, Хэм, тогда споем еще раз.

Он направился к бару. Люди расступились перед ним, расчистив место неподалеку от Кейлы. Подойдя к стойке, он заметил девушку и Игера.

– Привет, ребята! Надеюсь, вы подпевали?

– Скорее, мычали под музыку, – сказал Игер.

Кейла кивнула.

– Я плохо знаю слова, – добавила она.

– Никаких проблем, – подмигнул Хэм. – Если проведете достаточно времени в обществе этого джентльмена, узнаете все слова и даже больше.

Бард сунул в рот ломоть мясного рулета и потянулся за новой порцией.

– Ну, Хэм, какие новости? – осведомился он. Изборожденное морщинами лицо Хэма омрачилось.

– Проклятая метакристаллическая соль расползается повсюду. Скоро шагу нельзя будет ступить, не наткнувшись на этих зомби. Паршивые наркоманы.

Арсобадес рыгнул и вытер рот тыльной стороной ладони.

– Меньше года прошло, а что творится, а? Дело в том, что это адское зелье куда дешевле метакристаллов.

– Наркоманы? – переспросила Кейла. – Из-за метакристаллической соли?

Перед ее глазами непроизвольно всплыло воспоминание о последнем собрании Гильдии Стикса и о горячей дискуссии по поводу торговли метакристаллической солью.

– Вот именно, – подтвердил Хэм. – Люди тратят на эту дрянь все свои деньги, а потом и недвижимость. Говорят, что не могут жить без этого. Ругир, он из местных, потерял свой корабль и команду, потерял все из-за пристрастия к соли. В конце концов Гермиона наняла его к нам помощником вышибалы – но лишь на то время, пока он не употребляет зелье.