Женщина для утех (др перевод)

Но Чарльз не послушался. Он не собирался на этом останавливаться. Приостановил движение руки и вынул палец, после чего взял мою руку и положил себе между бедрами. Я уже с трудом могла обнять его быстро набухающее сокровище. Было ужасно приятно чувствовать, как этот предмет растет и пухнет между стиснутыми пальцами, хотя я немного смущалась, что Чарльз наблюдает за мной. Чарльз догадался о моем смущении по слабому сопротивлению моей руки, когда он клал ее между своими бедрами. Он отодвинулся настолько, чтобы я могла — держа его по-прежнему в руке — видеть, что обнимают мои пальцы.

Я секунду колебалась и наконец отважилась направить взор на мою стиснутую ладонь. И не пожалела: передо мной открылся великолепный вид.

Ибо что может быть прекраснее мощной, дрожащей от прикосновения пальцев колонны в голубых прожилках, увенчанной на своем конце темно-пурпурной головкой?

Разве в человеческом теле существует что-то более твердое и пружинистое, чем готовый к действию мужской орган? И сколь нежна при этом гладкая и приятная на ощупь бархатистая кожица, образующая его поверхность!

Чарльз опустил мою руку на основание органа, туда, откуда свисает мешочек, в котором природа столь продуманно хранит свое богатство, чтобы, когда придет время, щедро одарить женщину. Сквозь мягкую и просторную оболочку из кожи я ощущала пару шаров, подвижных и ускользающих из-под пальцев, которым удается их обнять только при самом осторожном и самом нежном прикосновении.

Эти взаимные и основательные исследования разожгли наши чувства до предела, прекрасно заменив прелюдию к любовному акту. Ждать больше мы уже не могли.

Я лежала на кровати в самой удобной позе, и Чарльз предпринял атаку, используя мое положение. Я ощутила, что твердая головка втискивается как клин между моими бедрами и уже без боли проникает в узкое, но эластичное пространство, которое постепенно впустило внутрь, крепко обняв своими скользкими стенками, весь член.

Теснота моего лона не осложняла задачу Чарльза. Наоборот, усиливала его и мое удовольствие.

Теперь, когда боль отступила, я могла целиком отдаться опьяняющим, словно крепкое вино, ласкам любовника и стремительному ритму движений его и моего тела, ощущая, как быстро нарастает в нем и во мне наслаждение и как буря полыхающих в нас чувств высвобождается в молниеносном сладостном расслаблении и успокоении.

За столь приятными занятиями прошла первая полови на дня. Прежде чем мы спохватились, что не завтракали, пришло время обеда, который — чтобы не тратить драгоценного времени — мы торопливо осилили прямо в постели, после чего быстро, чтобы наверстать упущенное, приступили к дальнейшей работе. Больших тружеников, наверное, не было в мире.

В короткие перерывы заслуженного отдыха Чарльз рассказывал мне историю своей жизни. Я слушала его с понятным интересом. Ведь ради нашего счастливого будущего я должна была все знать о его прошлом.

Глава девятая История жизни Чарльза

Отец моего возлюбленного был чиновником Королевского министерства финансов. Несмотря на свое дворянское происхождение, он не слишком заботился о подходящем образовании для сына. Он предназначил ему военную карьеру, но у него не было ни средств, ни соответствующих связей, что, как известно, необходимо для получения офицерского звания.

Чарльз рос, как трава в поле. Ему разрешено было делать все что захочется: бездельничать, возвращаться под утро домой и вставать в полдень. Главное, чтобы он не требовал денег. Поучений отца он не воспринимал всерьез. Знал, что отцу безразличен.

Мать умерла давно. Чарльз плохо ее помнил. У отца была любовница, которая жила с ними, О Чарльзе заботилась бабушка, мать отца, которая, обладая солидным ежегодным доходом, ни в чем не отказывала единственному любимому внуку.

Это злило отца, но не потому, что старая женщина дает внуку деньги, не спрашивая, на что он их тратит, а только потому, что она не дает их сыну. Как мы скоро, к несчастью, убедимся, постоянное соперничество между отцом и сыном по поводу бабушкиных денег и ее расположения закончилось трагически, и прежде всего — для меня.

Таким образом, благодаря щедротам старой женщины, которую я не знала, Чарльз мог полностью меня обеспечить. Мне повезло, что я встретила его тогда, когда, пресыщенный гулянками и легкими романами, он решил найти девушку, которую мог бы полюбить и которая могла бы полюбить его.

У него не было выдающихся способностей. Он вряд ли стал бы гением или народным вождем. У него было доброе сердце, спокойный и уступчивый нрав, но именно поэтому, может быть, он был всеми любим.

Всеобщую симпатию он завоевал также благодаря своей мужской красоте.

Эти черты я узнала позже, и только потом уже научилась их ценить. Теперь же, на второй день нашего знакомства, я была влюблена прежде всего в его красоту, в его великолепное тело, в ту страстность, с которой он обнимал и одаривал наивысшим наслаждением.

Вернемся же в тихую комнатку в корчме, стены которой были свидетелями потери моей невинности, зарождения женской зрелости и первой ночи моего счастья.