Женщина Габриэля

— «Ангел спросил ребенка, — Виктория безуспешно пыталась восстановить дыхание, — какой цветок мы возьмем на небеса, чтобы посадить его там?»

Габриэль выпрямился, увлекая за собой и Викторию.

Комната наклонилась, одним движением он подхватил её на руки и поставил её на колени в центр кровати, матрас прогнулся, скрипнув пружинами.

Габриэль потянулся к серебряной баночке с презервативами, стоящей на дубовом ночном столике. Его ресницы отбрасывали темные тени на скулы.

— Какой же цветок выбрал ребенок?

Ожидая очевидного: только самые лучшие цветы были достойны расти на небесах.

— «Там был… — Габриэль накатывал презерватив на свое мужское достоинство, коричневая резина постепенно скрывала пурпурную головку члена… выпуклые голубые вены. — Стройный красивый розовый куст, но кто-то поломал ствол так, что… — Конец презерватива исчез в густых светлых волосах у основания его пениса. — Полураскрывшиеся бутоны розы поникли и завяли».

«Были ли розы в Кале?» — вдруг подумала она.

Габриэль встал левым коленом на кровать, — продавив матрас, он схватил Викторию, придерживая её тело, — она тут же ухватилась за него, — затем пододвинул и правое колено, оказавшись, таким образом, перед ней на коленях.

Грудь к груди, живот к животу, бедро к бедру.

Габриэль не шевелился, борясь с потребностью прикосновений и желанием быть свободным.

Кончик презерватива уперся ей в клитор.

Она осторожно обняла его за талию. Там тоже были сильные мышцы.

Боль скрыла серебро его глаз.

Габриэль не высвободился. Он обхватил лицо Виктории твердыми руками, с решительным взглядом, его дыхание опалило ей губы.

— Введи меня внутрь, Виктория.

Ввести его внутрь… пока она..?

Она облизала губы, смакуя его дыхание.

— Может быть, я… сначала закончу историю?

— Нет, — его дыхание лизнуло ей губы, его пенис лизнул ей нижние губы. — Я хочу, чтобы ты закончила рассказывать, когда я буду внутри тебя. Мне нужно чувствовать тебя, Виктория. Мне нужно чувствовать, как ты поддерживаешь меня внутри и снаружи. Мне нужно, чтобы ты заставила меня поверить…

Что тринадцатилетний мальчик, родившийся в сточной канаве, может быть ангелом.

Габриэль заполнил её руку горячей, покрытой резиной, плотью. Он переполнил её руку горячей, покрытой резиной, плотью.

Габриэль не умещался в узкое пространство между её бедрами.

Горячее дыхание опалило легкие Виктории, твердая плоть раскачивалась между её половых губ, скользя с каждым вздохом, с каждым движением матраса.

Такие же твердые руки скользнули вниз по ее лицу, шее, плечам, рукам… он крепко схватил её за бедра.

— Подними свое левое колено и поставь ступню на кровать, согнув ногу.

— Что тогда? — она вдохнула.

Неуклюже. Неподдельно.

Это были мужчина и женщина, дарящие друг другу свою поддержку и удовольствие.

— Затем введи меня внутрь себя, — пробормотал он, как будто от боли слова были влажными и горячими, — и опусти колено так, что ты сожмешь мой член, и тогда не останется ни одного места, где бы мы не касались друг друга.

Изнутри. Снаружи.

Виктория подняла колено, согнув ногу, и поставила ступню на шелк. Кончик резиновой головки углубился в её вход.

— Прими меня, Виктория. — Чудесные волосы ореолом окружали голову Габриэля. — Прими меня в свое тело и заставь меня почувствовать себя ангелом.

Виктория приняла Габриэля в свое тело, направляя пальцами мужскую плоть, скользящую внутрь, вдавившись сосками ему в грудь, чувствуя покалывание жестких волос на своей груди. Эластичный вход внезапно открылся и поглотил его целиком, — выпуклую головку, толстый стебель…

Виктория задыхалась. Габриэль закрыл глаза, как будто тоже не мог вынести давления.

Едва попытавшись вдохнуть, она опустила ногу. Воздух оказался запертым у неё в груди. Габриэль полностью наполнил её, — влагалище, лёгкие…

Черные ресницы взметнулись вверх.

— Расскажи мне про розовый куст.

Розовый куст?

В отчаянии Виктория схватилась за его плечи, с трудом собираясь с мыслями, — на чем же она остановилась?

— «Ребенок… ребенок хотел взять поврежденный розовый куст с тем, чтобы… чтобы он цвел на небесах».

С каждым словом Виктория могла чувствовать, как Габриэль вибрирует внутри её влагалища, скользя между её половых губ.

— «Тогда ангел взял розовый куст и поцеловал ребенка в закрытые веки, чтобы разбудить его, потому что малыш уже спал. — Горячие влажные губы поцеловали левое веко Виктории. Слезы наполнили её глаза, просочившись из влагалища. — Затем ангел собрал несколько прекрасных цветков, несколько обыкновенных лютиков и анютиных глазок».

Мягкими, как лепесток, губами Габриэль поцеловал правое веко Виктории, её дрожащие ресницы. Поцелуй насквозь пронзил её влагалище.

— «Ребенок сказал, — Виктория сжала бедра вместе, дыхание Габриэля шло сквозь неё. — Ребенок сказал: „У нас достаточно цветов“, но ангел только кивнул, он не полетел на небеса». Габриэль…

Наслаждение нарушило её дыхание.

Агония в глазах Габриэля отступила.