Читаем Женщина и мужчина. Секреты семейного счастья полностью

Карьеристок поддерживают феминистки, которые воспринимают матерей как угодниц своим мужьям, матерям и государству. Их лозунг, который стал уже не иначе, как штампом, звучит так: «Женщина не самка и не ходячий инкубатор, она – личность».Как бы грубо это ни прозвучало, приведу в пример высказывание моей знакомой, которая уже много лет поклоняется образу Клары Цеткин: «Ребенок – это поводок мужчины». Признаюсь, я еле сдержался, чтобы не сказать ей о том, что каких-то пару десятков лет назад она сама успешно выполняла эту самую функцию. Увы, но женщин, попавших в феминистическую секту, переубедить может разве что великий гипнотизер, который «отправит» их в детство… задолго до момента разочарования в мужчинах. И тогда они поймут, что к их рождению не причастен святой дух.

Причина № 3: Я принадлежу к новой расе


Но если карьеристки и феминистки делают осознанный выбор, то молодые девушки без малейшего намека на мудрость, начитавшись глянца, начинают понтоваться тем, что принадлежат к «новой расе». На самом деле они даже не понимают, о чем говорят, но им кажется, что это круто и что этим они могут понравиться противоположному полу. К счастью, у большинства «подростковый налет» со временем проходит. Но среди них есть и более устойчивые личности. Девицы, озабоченные своей внешностью. Для них фигура значит ровно столько же, сколько мышцы для Арнольда Шварценеггера. Нет-нет, они вовсе не актрисы и не балерины, они – чайлдфри («Я – чайлдфри!» – заявляет длинноногая «цапля» с гордым видом, как будто освоила новую профессию), обычные гламурные особи, выжидающие счастье за большими окнами-витринами дорогих ресторанов.Они, как яблони-пустоцветы, цветут и пахнут, а плодов не приносят.Им никогда не понять, что красота – это не грудь, подобная воздушным шарам, и не попа, обтянутая мини-юбкой, а лицо, озаренное любовью. У беременных женщин особая энергетика, они излучают тепло. Но для гламурной дивы существует любовь только к себе. К тому же грудь – важнейший ее атрибут. Именно эта часть тела обладает магнетическим действием, поэтому о посягательстве младенца на главный источник дохода (который к тому же нередко наполнен силиконом) не может быть и речи!Девушка «кормит» грудью прежде всего себя, поэтому ее достоинство не должно терять товарный вид. И еще она просто не может допустить, чтобы тошнота (токсикоз) вмешалась в ее развлекательный репертуар. Что ж, зато пережить похмелье ей не страшно, ведь это привычное явление.

    

Наверное, то, что модницы отказываются от детей, не так уж и плохо. Пожалуй, они единственные должны остаться в этом «содружестве» потому, что в мире нечасто случается трансформация гламурной особы в заботливую маму. Ну, не сможет фифа с наращенными ногтями и пустозвонными мыслями пеленать ребенка, варить ему кашки, менять памперсы, убаюкивать и при этом оставаться спокойной и счастливой. «Завести» ребенка – одно дело, и совсем другое его воспитывать, любить и развивать. На это способна лишь внутренне зрелая женщина, которая сможет передать малышу свою мудрость. А что сможет передать светская тусовщица? Разве что пустоту, которая и так занимает в мире слишком много места.

Причина № 4: У меня нет условий и подходящего мужчины


Самое печальное, чтокукольным особам составляют партию вполне разумные молодые девушки, которые выбирают чайлдфри не потому, что это клево, модно и свободно, а потому, что вокруг нет мужчин, от которых хочется родить, да и условия существования зажимают «в тиски». Родить для себя? Лишив ребенка отца и не имея при этом минимальных материальных возможностей? Слишком глупо. В таком случае ребенок рождается не на свет, а на тьму. Вот и приходится девушкам прикрываться модным словечком, потому что личная жизнь остается в пределах сугубо личной, а не семейной.

Причина № 5: Я привыкла, чтобы меня опекали

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул и оружие массового поражения
Адриан Моул и оружие массового поражения

Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку. А по городу рыскает кошмарное создание по имени Маргаритка с одной-единственной целью – надеть на палец Адриана обручальное кольцо. Не радует Адриана и общественная жизнь. Его кумир Тони Блэр на пару с приятелем Бушем развязал войну в Ираке, а Адриан так хотел понежиться на ласковом ближневосточном солнышке. Адриан и в новой книге – все тот же романтик, тоскующий по лучшему, совершенному миру, а Сью Таунсенд остается самым душевным и ироничным писателем в современной английской литературе. Можно с абсолютной уверенностью говорить, что Адриан Моул – самый успешный комический герой последней четверти века, и что самое поразительное – свой пьедестал он не собирается никому уступать.

Сьюзан Таунсенд , Сью Таунсенд

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Современная проза
Раковый корпус
Раковый корпус

В третьем томе 30-томного Собрания сочинений печатается повесть «Раковый корпус». Сосланный «навечно» в казахский аул после отбытия 8-летнего заключения, больной раком Солженицын получает разрешение пройти курс лечения в онкологическом диспансере Ташкента. Там, летом 1954 года, и задумана повесть. Замысел лежал без движения почти 10 лет. Начав писать в 1963 году, автор вплотную работал над повестью с осени 1965 до осени 1967 года. Попытки «Нового мира» Твардовского напечатать «Раковый корпус» были твердо пресечены властями, но текст распространился в Самиздате и в 1968 году был опубликован по-русски за границей. Переведен практически на все европейские языки и на ряд азиатских. На родине впервые напечатан в 1990.В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Александр Исаевич Солженицын

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХX века