Женщина и социализм

Число проституток растет в той же мере, в какой растет число женщин, которые заняты в различных отраслях промышленности в качестве работниц, получающих заработную плату слишком высокую, чтобы умереть, и слишком низкую, чтобы жить. Усилению проституции способствуют промышленные кризисы, сделавшиеся необходимыми в буржуазном мире и несущие нищету и нужду для сотен тысяч семей. Обер-констэбль Бельтон писал одному фабричному инспектору 31 октября 1865 года, что во время английского хлопчатобумажного кризиса, вызванного североамериканской войной за освобождение рабов, число молодых проституток возросло больше, чем в последние 25 лет. Но не только работницы делаются жертвами проституции, она распространяется и на «высшие профессии». Ломброзо и Ферреро цитируют Масе, который говорит о Париже, что в нем «диплом гувернанток высшей и низшей степени является не столько свидетельством на получение заработка, сколько на самоубийство, воровство и проституцию».

Паран-Дюшатле собрал в свое время статистические данные, по которым из 5183 проституток 1441 занимались проституцией из-за нужды и бедности, 1255 были сироты, не имеющие средств, 86 занимались проституцией, чтобы содержать родителей, братьев, сестер или детей, 1425 были любовницы, оставленные своими любовниками, 404 были девушки, соблазненные офицерами и солдатами и привезенные в Париж, 289 были во время беременности оставлены своими любовниками, 289 были прислуги, соблазненные хозяевами и выгнанные ими, 280 переселились в Париж из-за заработка. Госпожа Батлер, горячо борющаяся за униженных и оскорбленных своего пола, говорит: «Случайные обстоятельства: смерть отца, матери, безработица, недостаточная заработная плата, нищета, лживые обещания, совращения, расставленные сети — вот что довело их до гибели». Очень поучительны данные, приводимые К. Шнейдтом в брошюре «Бедственное положение кельнерш в Берлине»[164] относительно причин, так часто приводящих к проституции. Бросается в глаза, что очень многие горничные делаются кельнершами или, что всегда то же, проститутками. Среди ответов, которые Шнейдт получил на составленный им вопросник от кельнерш, встречаются, между прочим, такие: «Потому, что я от своего господина получила ребенка и должна была зарабатывать». Другие отвечали: «Потому, что моя книжка была испорчена»; «Потому, что шитьем рубашек и тому подобным слишком мало зарабатывается»; или: «Потому, что меня уволили на фабрике и я не могла больше получить работу»; или: «Потому, что отец умер и оставалось еще четверо маленьких детей». Известно, что наибольший контингент проституток составляют горничные, соблазненные своими господами. О необычайно большом числе горничных, соблазненных своими господами или господскими сыновьями, рассказывает доктор Макс Таубе в своем сочинении «Охрана внебрачных детей».[165] Но и высшие классы поставляют свой контингент проституции; здесь причиной является не нужда, но совращение и стремление к легкой жизни, к нарядам и удовольствиям. Об этом говорится в сочинении «Падшие девушки и полиция нравов».[166]

«В ужасе и отчаянии узнает иной почетный бюргер, иной пастор, учитель, высокопоставленный чиновник и высокопоставленный военный среди прочего и то, что его дочь тайно предается проституции, и если бы было возможно назвать всех этих дочерей, то это привело бы или к социальной революции, или к тому, что понятия о чести и добродетели сильно пострадали бы в народе».

Именно из этих кругов рекрутируются проститутки высшего полета. Точно так же и большая часть актрис, у которых расходы на гардероб не соответствуют их жалованью, принуждены обращаться к этому грязному источнику дохода.[167] То же самое относится и к многочисленным девушкам, которые нанимаются как продавщицы и т. д. Очень многие предприниматели настолько бессовестны, что оправдывают низкую заработную плату указанием на поддержку «друзей».

Швеи, портнихи, модистки, фабричные работницы — все эти сотни тысяч женщин находятся в подобном же положении. Предприниматели и их служащие, купцы, помещики и т. д. часто считают своей привилегией делать своих работниц и служащих своими любовницами. Наши благочестивые консерваторы любят выставлять деревенские условия жизни в нравственном отношении как своего рода идиллию по сравнению с крупными городами и промышленными округами. Кому известны эти условия, тот знает, что это не так. Это видно также из реферата, который один крупный землевладелец прочитал осенью 1889 года и о котором саксонские газеты сообщают так: