Женщина и социализм

Нелепость и вопиющее зло состоит в том, что прогрессом культуры и ее приобретениями, составляющими продукт всего общества, пользуются лишь те, которые в силу своей материальной власти могут их себе присваивать. Тысячи же прилежных работников, работниц, ремесленников и т. д. постоянно полны ужаса и заботы, как бы человеческий гений не сделал нового изобретения, которое во много раз больше производит, чем ручная работа, ибо тогда они окажутся ненужными и излишними и будут выброшены на улицу.[203] Итак, то, что должно было быть встречено всеми с радостью, вызывает вражду, которая в прежние десятилетия часто вызывала нападения на фабрики и разрушение машин. Подобные же неприязненные отношения существуют в настоящее время между мужчиной и женщиной как рабочими. Это также неестественно. И поэтому нужно стараться создать такие общественные условия, которые предоставили бы всем, без различия полов, полное равноправие.

Это выполнимо, если все средства производства сделаются собственностью общества; тогда весь труд путем применения разных технических и научных усовершенствований и вспомогательных средств в рабочем процессе достигнет высшей степени производительности и все способные к труду обязаны будут исполнять известную долю работы, необходимую для удовлетворения общественных потребностей, за что общество со своей стороны предоставит каждому в отдельности средства для развития его способностей и для удовлетворения его жизненных потребностей.

Женщина, подобно мужчине, должна быть полезным и равноправным членом общества, наравне с мужчиной она должна иметь возможность вполне развивать свои физические и умственные способности и, выполняя свой долг, должна требовать признания и своих прав. Свободная и равная мужчине, она будет охранена от унижающих ее требований.

Современное развитие все более толкает общество к такому порядку вещей. Большие и тяжелые недостатки нашего общества вызывают необходимость установления нового строя.

Глава четырнадцатая Борьба женщины за образование

1. Революция в домашней жизни

Хотя выше охарактеризованная эволюция положения женщины очевидна и всякий, кто не слеп, должен это видеть, тем не менее ежедневно приходится слышать болтовню об «естественном назначении женщины», указывающую ей на домашнюю жизнь и семью. Подобные разговоры громче всего ведутся там, где женщина пытается добиться занятий высшего рода, например в области высшего преподавания и управления, медицине, по юридической части, естественным наукам и т. д. Выискиваются самые смехотворные возражения, и они отстаиваются с ученым видом. И для защиты самых абсурдных и нелепых вещей господа, мнящие себя учеными, ссылаются здесь, как во многом другом, на науку. Их главным козырем является утверждение, что женщина по умственным способностям ниже мужчины и в умственной области ничего значительного создать не может.

Эти возражения относительно призвания и способностей женщины настолько соответствуют предрассудкам большинства мужчин, что каждый, высказывающий их, может рассчитывать на сочувствие последних.

До тех пор пока общее образование и понимание будут стоять еще так низко, как ныне, новые идеи будут встречать сильное сопротивление, особенно если в интересах господствующих классов ограничивать по возможности образование пределами своего класса. Поэтому новые идеи сначала привлекают только незначительное меньшинство, они, по обыкновению, подвергаются насмешкам, клевете и даже преследованию. Если же эти идеи благие и разумные, если они возникли как необходимое следствие существовавших порядков, тогда они будут распространяться и меньшинство в конце концов превратится в большинство. Так было до сих пор со всеми новыми идеями, и идея об осуществлении истинной и полной эмансипации женщины будет иметь такой же успех.

Разве исповедующие христианство не были когда-то в меньшинстве? Разве реформаторы или современная буржуазия не имели очень сильных противников? И все-таки они остались победителями. Разве социал-демократия погибла, будучи в германской империи 12 лет связанной по рукам и ногам исключительным законом? Никогда она не была так уверена в своей победе, как тогда, когда думали, что она убита.