Женщина, я не танцую

Женя с ленцой и видимым удовольствием потянулась, перекатилась на кровати со спины на живот и блаженно зажмурилась. Воспоминания о прошедшей ночи легким флером будоражили разум, словно подмешивали к восприятию действительности толику опьяняющих ноток. В таком состоянии мир казался дружелюбным и очень пластичным, когда невозможного в принципе не существует.

Алена потянула носом воздух и покосилась на благоухающий на весь номер букет с таким видом, словно бы он таил в себе опасность. Затем попыталась выхватить из рук Жени записку, а точнее, приглашение на свидание. Не тут-то было: Афинская сориентировалась молниеносно и тут же превратилась из расслабленной, сытой кошки в игривую и подвижную пантеру.

– Отдай!

– Еще чего. Ты же выкинешь, я тебя знаю.

– Выкину, конечно. Пошутили и хватит, ты же не собираешься с ним встречаться.

– Еще как собираюсь! Напомни-ка мне, когда тебя в последний раз приглашали на морскую прогулку на частной яхте? Ась?

– М-м-м…

– Вот именно! Лет так «никогда» назад. Лично мне очень интересно, что за фрукт там такой из турецкой элиты.

– Еще неизвестно элиты ли, – возразила Алена. – Может, там лодочка утлая, а вот это – она кивнула на цветы и послание – пыль в глаза.

– Скоро узнаем, – Женя всерьез настроилась на полное погружение в то, что называется «доверять жизни». – Я ж тебя одну не отпущу. Хочет свидания, пусть готовится привечать нас обеих. А может быть, у него и друг имеется годный к употреблению.

– Фу такой быть, – сморщила нос Алена. – Как же твой танцор из вражеского стана?

– Балда, у женщины всегда должен быть выбор! – рассмеялась Женя. – В общем, решено: прогулке быть.

– Без меня, – тут же откликнулась Алена и демонстративно сложила на груди руки. – Даже если ты и права и это кто-то из вчерашних приставал, то не имею ни малейшего желания снова с ними встречаться.

– Что, такие страшные?

– Почему? Вполне себе ничего… наверное. Эй, ты что задумала? – с запозданием раскусила коварство подруги мадам Ковалева.

– Раз вполне себе ничего, то и чудесно. Особенно вкупе со статусом.

– Разве можно быть такой легкомысленной? – попыталась воззвать к чужой сознательности Алена. – В конце концов, это просто опасно! Незнакомый тип в незнакомой стране – кто знает, что у него на уме и какие связи.

– Сдается мне, кое-кто сгущает краски и раздувает из мухи слона. Мне уже перед твоими героями стыдно. Как можно писать то, во что сама не веришь и не хочешь даже попробовать?

Алена задумалась, и Женя победно подлила масла в огонь:

– Не верю, что тебе ни капельки не хочется окунуться в сказку.

– На востоке женщин воруют и продают в рабство, – привела последний довод Алена.

– Ага, только вряд ли перед этим им публично в любви признаются, в письменном виде.

– Не знаю, мне твоя затея не нравится.

– Так-так-так, – Женя встала и разлила остатки припасов из дьюти-фри по бокалам, – меньше страхов и больше доверия миру. Приключения начинаются, и заметь весьма так недурно.

Алена задумчиво потеребила несколько лепестков и улыбнулась. А ведь действительно интересно! Такую историю потом можно будет написать, просто ух.

– Ладно, так и быть. Но пусть это будет не частная яхта, а экскурсионный корабль.

Афинскую перекосило.

– Для начала хотя бы, – смилостивилась мадам Ковалева. – А там как пойдет.

* * *

– То чувство, когда ты не с другом на отдыхе, а со шпионом под прикрытием.

Естественно, от Кости не укрылось, как Стас время от времени пробегает взглядом пространство лобби-бара, где они расположились после ужина.

– Если ищешь новую жертву на вечер, то имей совесть! Учти, спать я сегодня буду исключительно на своей койке.

– Зачем новую, когда старая еще не потеряла лоска? – ухмыльнулся Зимин.

– Вот даже как, – Костя скептически вздернул бровь, затем на его лице отразилось осознание: – Погоди, так она тоже здесь живет?

– Бинго!

Лисовский вздохнул, прикидывая это больше хорошо или плохо.

– Тогда вопрос с жилплощадью решен?

– Она не одна отдыхает, я же говорил вчера – с подругой. Если ты не будешь тупить и правильно сориентируешься, тогда вопрос с уединением для разных целей действительно разрешится самым логичным и естественным образом.

– Знаю я эту тему: тебе красивая, а мне что осталось. Нафиг иди с такими идеями.

– Это еще почему? – рассмеялся Стас.

– Раз ты запал на эту девчонку, значит, как минимум она эффектно выглядит и кое-что да умеет. Ведь не ради новой порции чаевых ты весь вечер крутишь башкой, – подколол друга Костя. – Классика жанра: у яркой и раскованной девочки подружка всегда серая мышь. Типа противоположности притягиваются, плюс коннектится с минусом и прочие аллегории.

– Чепуха! Твои понятия безбожно устарели. Завязывай мыслить стереотипами, художнику не комильфо.

– Классика вечна, – не проникся Лисовский. – Ты видел эту подругу?

– М-м-м…

Стас напряг память: девчонка в ярком купальнике так и осталась смутным силуэтом. Вот купальник он запомнил, ну и фигура вроде нормальная, а лицо, цвет волос и прочие детали расплывались в тумане.

– Что и требовалось доказать, – фыркнул Костя.