Женщина, которая умеет хранить тайны

Следующим утром молодые люди вместе вышли из квартиры Харди. Чтобы обсудить возможные варианты выполнения поставленной Центром задачи по изучению отца Эдварда, Анабель и Дэйв отправились прогуляться по городу.

Из воспоминаний полковника СВР В. Свибловой:

С первых дней нашей работы за рубежом мы с супругом договорились строго придерживаться двух правил. Первое относилось к обсуждению тем, касающихся нелегальной работы, внутри квартиры или дома, в ресторанах, кафе или в машине. Важные вопросы мы обсуждали, только прогуливаясь на улице, а когда мобильный телефон стал неотъемлемой частью повседневности, то без телефонов. Конечно, мы не думали о прослушке или скрытых микрофонах каждый день, и все же наше правило помогало поддержанию самодисциплины и отвечало желанию относиться к порученной работе со всей серьезностью. Небольшой срочный вопрос можно было решить в квартире, обменявшись рукописными записками, которые немедленно уничтожались.

Второе правило требовало от нас полностью отказаться от употребления русского языка. Это оказалось легче, чем мы предполагали: постепенно вживаясь в новые личности, мы начинали мыслить на их языке и жили их реалиями. Даже самые интимные моменты нашей жизни протекали на иностранном, но уже ставшем нам родным языке. Мы, как актеры, забывали о самих себе и становились другими людьми – только не на пару часов на сцене, а на долгую жизнь…

После тщательного обсуждения плана действий ими было принято решение, и молодые люди сразу отправились в церковь Святого Августина. Знакомство под предлогом крещения использовать было уже поздно – по легенде, они католики с рождения. Использовать венчание было еще рано, ведь, по легенде, они только познакомились, поэтому выбрали путь обычной прихожанки храма для постепенного сближения с настоятелем. Однако оставалась еще возможность стать певчей в церковном хоре. Именно это Анабель при поддержке Дэйва намеревалась сделать как можно скорее.

Найти храм оказалось несложно. Достаточно было вызвать такси и через двадцать минут водитель высадил их прямо у главного входа в церковь Святого Августина. Храм поражал своей строгой красотой. Построенный из темно-коричневого кирпича в георгианском стиле, он притягивал взгляд и очаровывал белизной оконных арок, подкупал своей аккуратностью и гармонией. Грубая, потемневшая от времени черепица на крыше лишь подчеркивала изысканность архитектурных деталей.

Прежде чем войти внутрь, Анабель и Дэйв приостановились, засмотревшись на витраж над главным входом. Внутреннее убранство храма не вызывало благоговейного настроя, но восхищало огромным солнечным пространством с рядами лакированных скамеек с генофлекториями[5], идеальной акустикой и чистотой.

По-видимому, месса уже закончилась, но редкие прихожане еще сидели на скамейках. Анабель осмотрелась по сторонам и увидела, что на хорах певчие тоже пока оставались на месте. Шепотом Ламонт позвала Дэйва, который отошел к свечам и сейчас зажигал одну из них, предварительно опустив монетку в ящик для пожертвований.

Молодой человек подошел к девушке и вопросительно посмотрел на нее. Анабель взглядом указала наверх и прошептала:

– Видишь девушку на хорах?

– Вижу. Остальные там бабушки и дедушки, – попытался пошутить Харди.

– Погоди ты, – Ламонт остановила Дэйва, а тот, догадавшись, что задумала его подруга, спросил:

– Ты хочешь прямо сейчас с ней познакомиться?

– А почему нет? Все равно это придется делать, чтобы выйти на Лорана, – произнесла Анабель и решительно направилась к лестнице, что вела на балкон, но подниматься не стала, а присела на ближайшую скамейку.

Долго ждать не пришлось. Анабель услышала легкие шаги по лестнице и поднялась навстречу девушке. Ламонт улыбнулась смуглолицей певчей и произнесла:

– Вы так здорово пели!