Женщина, которая умеет хранить тайны

Ночью Ламонт и Харди разожгли камин и в огне тщательно уничтожили старые паспорта. Анабель вдруг стало грустно. Она понимала, что сейчас сгорает ее никогда не существовавшее прошлое и так и не состоявшееся будущее. Ей было жалко до слез Анабель Ламонт и Дэйва Харди.

Расстроенная Анабель прилегла на диван, но сон не шел…

«Мрак, смрад и холод. Закопченные витражные окна почти не пропускали света. Тусклые огоньки лампад едва освещали иконы, на которых вместо ликов святых отцов были изображены портреты президентов, известных политиков, предпринимателей, банкиров, общественных деятелей.

Анабель ничком лежала на мраморном полу, раскинув руки. На ней было надето полное монашеское облачение странного зеленого цвета. Низкий мужской голос провозгласил: “Встань!” Девушка поднялась и по-католически припала на одно колено.

Фрески иконостаса, верхние ряды которого терялись в темноте, отображали апокалиптические картины мира: войны, горы трупов, ядерный гриб. Анабель, глядя на жуткие изображения, вдруг подумала, что она в состоянии предотвратить эти беды, но для этого она должна была сделать нечто важное…»

Девушка проснулась. Сердце ее бешено колотилось. Она пыталась понять, что означает этот сон, но мысли ее сбивались… Анабель вдруг показалось, что впереди их с Дэйвом ждет нечто особенное, и им обязательно повезет.

На следующее утро молодые люди с небольшой сумкой отправились к Инес. Девушка жила в многоэтажном доме, до которого можно было добраться на автобусе. Наступал, пожалуй, самый важный и решающий этап их спасительного путешествия. Несмотря на напряжение, Ламонт и Харди должны были выглядеть радостными и оживленными, и это у них получалось.

Инес уже ждала их, заранее согласившись отвезти молодых людей в аэропорт. Дэйв и Анабель сделали расчет на то, что если агенты RCMP следили за ними, то они наверняка будут ожидать их выхода из подъезда, но молодые люди так и не появились. Венесуэлка, ничего не подозревая, посадила друзей в свой автомобиль и выехала с ними с подземной стоянки через ворота, которые были с противоположной стороны дома.

Точный расчет Анабель и Дэйва оказался верен. Билеты молодые люди купили непосредственно в аэропорту, и через пару часов самолет вылетел по направлению к Мексике, а канадские спецслужбы наверняка надолго, если не насовсем, потеряли след молодых людей.

После нескольких продолжительных перелетов из одной страны в другую Ламонт и Харди наконец оказались в Женеве. Отсюда они должны были отправиться в Москву. Оставалось только по условленному номеру телефона сообщить Центру о своем прибытии, переночевать в гостинице, чтобы утром сесть в самолет до аэропорта Шереметьево.

Неподалеку от гостиницы Анабель вошла в телефонную будку, сняла трубку, набрала заученный номер и произнесла: «Это косметический салон? Могу я записаться на завтра, 24 августа, на маникюр? На половину одиннадцатого». Получила согласие и повесила трубку. В действительности это означало, что авиарейсом из Женевы в 10 часов 30 минут утра Ламонт и Харди вылетают в Москву.

В европейском городе молодые люди чувствовали себя относительно безопасно. Хотелось одного – привести себя в порядок и выспаться в номере гостиницы до утра, но отдохнуть им не удалось.

Ночью Анабель почувствовала сильный зуд в районе спины. Она долго терпела, не желая будить Дэйва, но тот, почувствовав беспокойство жены, проснулся сам. Оказалось, у девушки появилось красное высыпание, которое доставляло ей сильное мучение. Только в Москве опытные врачи определили, что это был дерматит, возникший на нервной почве. Психологическое напряжение последних нескольких дней дало о себе знать самым неожиданным образом.

Глава 19

Хорошо известное новое никогда не бывает совсем новым.

Эрнст Блох, немецкий философ

Москва, 199… год