Женщина лёгкого поведения

Родившаяся малышка была такой красивой, что весь роддом приходил посмотреть на чудо ребёнка. Альберт, вдохновлённый страстной любовью, написал новую повесть об очаровательной стюардессе, влюбившейся в пассажира, но книгу почему-то не взяло ни одно издательство, и он впал в свою первую творческую депрессию, о которой Лара даже не узнала, он сумел утаить грусть под маской счастливого молодого папаши. Это потом, когда количество неизданных книг перевалило за десяток и отчисления от того, что издавалось раньше, превратились в жалкие гроши, его депрессии стали трансформировались в многомесячные запои.

А пока, чтобы не рухнула мамина заоблачная карьера, Лерочка была отправлена к бабушке Александре, которая, устав от унижений, решила сменить, предавшую её столицу на тихий посёлок на берегу Азовского моря, где и растила внучку. И городская утончённая девчонка вмиг превратилась в маленькую разбойницу с вечно растрёпанными и выгоревшими на солнце волосами, носящуюся в одних трусах по песчаному берегу с варёной кукурузой наперевес, предлагая её отдыхающим за пять копеек.

Бабушке Александре Фёдоровне в течение дня было некогда – сад, огород, курортники, домашнее вино. Она бралась за воспитание внучки лишь вечером, без занудства прививая той изысканные манеры, читая перед сном правильные книги и иногда давая Лерочке порыться в своей шкатулке с драгоценностями, оставшимися от прошлой жизни, и даже позволяла примерить понравившиеся. А потом та, уже тайком от бабушки, накрывшись одеялом, рассматривала импортные журналы, которые мама привозила из международных рейсов и представляла себя в невообразимых по красоте нарядах, в окружении невероятно красивых мужчин. Это было настоящее счастье…

А вот от счастья Лары ни осталось и следа. Единственной утехой были полёты за границу, которые позволяли ей увидеть мир, пусть на бегу или из окна автомобиля, везущего экипаж в гостиницу, пусть под присмотром бдительных агентов, не дающих и шагу ступить без их ведома, но ей всё равно удавалось насытиться запретным плодом, хватало тех жалких минут свободы, отведённых для проформы кем-то понимающим из высокого руководства. Но больше всего она боялась наступления того дня, когда её начнут называть Ларисой Анатольевной, а потом вообще переведут на внутренние региональные рейсы, где стюардессы превращались в потерявших интерес к жизни бортпроводниц, главная задача которых, вовремя подать пассажиру бумажный пакет, чтобы тот не обрыгал салон.

Но однажды случилось то, что перевернуло жизнь Лары. Вернувшись из очередного рейса чуть раньше, чем планировалось, и едва переступив порог квартиры, она сразу же почувствовала неладное. Нет, её не насторожил запах чужих духов и странные звуки, доносящиеся из спальни, её испугали лаковые женские туфли на высоком каблуке, которые аккуратно стояли возле её домашних тапочек. Если бы Лара сделал ещё шаг, то обязательно наступила бы на них, но она попятилась назад, и тихонько прикрыв дверь, ушла.

– Пал Палыч, поставьте меня, пожалуйста, на ближайший рейс, – попросила она своего начальника, отвечающего за лётный состав.

– Но ты же только что прилетела. Нужно отдохнуть.

– Я вас очень прошу. От этого зависит моя жизнь.

– Ну если жизнь зависит, то лети, – согласился тот, а как он мог не согласиться, ведь Ларочка была его любимицей. – Через два часа Москва – Мюнхен. Я сниму с рейса Свиридову. Привезёшь ей какой-нибудь сувенир. Иди в бухгалтерию, они выпишут командировочные, я распоряжусь.