Женщина на грани...

Кристобаль сидел как раз рядом со мной. Весь вечер — точнее, уже была ночь — он провел, прикуривая мне сигареты и наполняя бокал за бокалом. А я как бы невзначай время от времени опускала руку ему на плечо и шептала на ушко незначительные комментарии по поводу остальных. Я знала, что в эти моменты мой голос звучит соблазнительно и нежно. Я чувствовала себя искусительницей. Через некоторое время я заметила, что парень принял вызов: он стал как бы невзначай поддерживать мою руку, прикуривая очередную сигарету. На мне была лиловая блузочка с весьма откровенным треугольным вырезом, и я не упускала возможности дать ему беспрепятственно полюбоваться этим впечатляющим зрелищем. При каждом движении, преимущественно при наклоне вперед, моя грудь слегка покачивалась ему навстречу, источая аромат восточных духов, смешанный с жаром летней ночи. Пару раз я заметила, как он смотрит в мое декольте: не отрываясь, уже бессознательно, совершенно потеряв голову. Мне это только поднимало настроение.

Почти сразу после полуночи мы все стали собираться. Кто-то из ребят захотел продолжить общение, но мы договорились, что теперь каждый гуляет сам по себе. Мы как-то сами собой, вполне естественно, разбились на парочки. И каждая парочка пошла своей дорогой. Мы с Кристобалем пошли на проспект Прадо, чтобы поймать такси.

— Ты где живешь, Кристобаль?

— Я-то? Там, куда Макар телят не гонял. В Алькобендасе. Хорошо еще, что мне завтра не нужно на работу. А ты?

— На Артуро Сорья.

— Если хочешь, завезем сначала тебя, а потом я поеду в свой медвежий угол. Мне так и так эта машина в сумму встанет, тысячи в три, не меньше. Не такси, а сплошное разорение.

Мы сели в такси, и Кристобаль положил руку мне на плечи. Я начала было быстренько соображать, о чем завести разговор, не самый банальный, не как обычно. Но бывают в жизни такие моменты, когда простое молчание лучше всяких слов. Я вовремя опомнилась и не стала прерывать его. Такси буквально летело по пустынным улицам Мадрида. Я вспомнила, что сегодня понедельник, к тому же последняя неделя месяца. Темная зелень деревьев мелькала в свете автомобильных фар, и лишь несколько запоздалых пешеходов заставили нас пару раз чуть притормозить. Такси остановилось возле моего дома, и я расплатилась, чем привела Кристобаля в полное замешательство. Не теряя времени и ничего не говоря, я схватила его за руку и вытащила из машины. Он покорно вылез. По его лицу было видно, что он еще не вполне понимает мои намерения, но уже не до такой степени, чтобы в присутствии таксиста спросить, что случилось.

Когда такси исчезло за углом, я, роясь в сумочке в поисках ключей от подъезда, самым невинным тоном предложила Кристобалю:

— Послушай, тебе завтра на работу не идти, давай посидим еще немножко, выпьем на посошок. Я все равно еще спать не хочу, я так рано не ложусь.

На лице Кристобаля появилась нервная улыбка, но я почувствовала, что ему пришлась по душе идея не возвращаться в свою дыру.

Мы направились сразу в гостиную. Я не стала включать верхний свет, а только зажгла торшер в углу. Поставила хорошую музыку, ласкающую слух и расслабляющую тело. Приглушенный свет, блюз.

— Что пить будешь?

— То же, что и ты.

Мы остановили выбор на «Чивасе» — от него с утра голова не так болит.

— Достань лед, пожалуйста, я сейчас принесу бокалы.

Привычка работать в команде — золотая вещь. Сближает сразу. Я тут совершенно ни при чем, никаких хитростей, просто нас так на тренингах учили. Обычной задачи: накрыть на стол — вполне хватило, чтобы мы ощутили готовность перейти к более близким отношениям. Имеется в виду, что по ходу дела, похвалив мельком, Кристобаль нежно чмокнул меня в затылок. Меня сразу всю пробрало, но я, с одной стороны, и виду не подала, а с другой — не стала корчить из себя недотрогу и нежно потрепала его в ответ по волосам. Сексуально, но как бы не замечая, что получилось с намеком.

Чтобы сойтись, этого оказалось вполне достаточно. Притомившись от такого количества предпринятых усилий, мы плюхнулись рядышком на диван и устроились поудобнее. Приятно позвякивал лед в бокалах, из открытой балконной двери ласково задувал свежий ветерок. Печальный и глубокий голос Луи Армстронга и тающий звук тромбона наполнили собой все уголки комнаты. Мы оба заслушались в полудреме.

— Кристобаль.

— У-ум.

— Хочешь мороженого?

— Смотря какого.

— Шоколадного.

— Валяй тащи.

Немного погодя я поставила на стол пару бокалов с мороженым. Жара стояла такая, что оно сразу же начало таять. Мы ели фактически наперегонки. Глоток виски, ложка мороженого, глубокая затяжка, опять глоток виски, ложка мороженого, сигара. Сигару мы курили на двоих, передавая по очереди друг другу, как будто это гаванская. А я каждый раз еще и представляла себе его губы на своих губах. Атмосфера была настолько расслабляющая, что, если ее срочно не оживить, мы бы оба просто тихо расплавились на этом диване.

— Расскажи что-нибудь о себе, давай познакомимся, — попросила я, одновременно снимая с его левой ноги сандалию и поднося ступню к своим губам.