Женщина ночи

Его квартира находилась недалеко от университетского городка, старые постройки которого были сплошь заселены студентами. Их машины стояли на лужайке, сбившись в кучу. Пол припарковался рядом и вылез из машины. Под ногами валялись пустые пивные банки, целую кучу которых в конце недели вывозили отсюда мусорные машины. Из окон общежитий доносилась громкая музыка.

У дверей своей квартиры Пол почистил ботинки и перешагнул через газеты, лежащие на полу в коридоре. Он прошел в комнату, снял пальто и бросил его на диван. Он оглядел комнату – кругом царил беспорядок.

Немного поколебавшись, он резким движением взял с дивана пальто, надел его и застегнул на все пуговицы. Слегка приподняв воротник, он встал напротив зеркала.

– Я – Пол Андерсон, – сообщил он своему отражению в зеркале. – Новый профессор кафедры английского языка…

Зазвонил телефон.

– Привет! – раздался в трубке вкрадчивый тихий голос его сестры, Ханны. Она говорила так, как будто что-то сообщает по секрету. – Ты меня еще не забыл? Я снова в городе. Я сейчас заеду, и мы поедем обедать.

Он представил себе ее сидящей на кровати в мотеле в позе лотоса, с неизменной сигаретой, приклеенной к губам.

Она заехала за ним на новой красной спортивной машине.

– Тяжелый день, – сказала она, обнажая в улыбке большие белые зубы.

– У меня тоже, – сказал Пол, рассматривая ее тонкий хищный профиль и стройную худенькую фигуру в короткой юбке. – Как ты поживаешь?

– Я все время твержу им: «Постройте ваш завод в Небраске», «Снимите вашу квартиру в Небраске». Вот что я делаю весь день напролет. И еще – улыбаюсь, улыбаюсь, улыбаюсь…

– Это плохо?

Да не то чтобы плохо. Просто иногда надоедает. Завтра я должна быть в Сиокс-Сити. – Пол знал, что Ханна везет его в их любимый ресторан. Она уверенно вела машину, держа руль одной рукой и плавно вписываясь в повороты.

– Я наконец познакомился с Мэри Элиот, и в пятницу вечером мы вместе будем обедать, – сказал Пол.

– Так, так, – проворковала Ханна. – Как она себя вела, что говорила?

– Она кажется довольно утомленной от суеты вокруг имени Рэндела. Критики не всегда бывают тактичны и дружелюбны, даже после смерти автора.

– Я видела ее по телевизору. Ей за сорок, но она могла бы выглядеть гораздо лучше, если бы правильно пользовалась косметикой и срезала свои длинные волосы. Мне показалось, что она была несколько смущена толпой репортеров и вспышками камер. По-моему, ей хотелось одного – чтобы ее не фотографировали и оставили в покое.

– Стать биографом Элиота – вот что я хочу, – сказал Пол, и его голубые глаза оживились. – Это хороший шанс сделать карьеру. Тем более что пока еще никто не претендует стать его официальным биографом.

– У нее должна быть кругленькая сумма. Ведь, наверное, все его деньги достались ей? Богатая вдова. Ей остается просто греться в лучах его славы и тратить деньги. У нее прелестная фигура – она просто обязана купить себе немного красивой одежды. Как насчет того, чтобы тебе жениться на ней и подкинуть немного деньжат для моей фирмы?

Пол повыше поднял воротник пальто, скрывая от сестры свое красивое лицо, и искоса бросил на нее недовольный взгляд.

Ханна скорчила гримасу.

– Я не питаю особых надежд найти себе подходящего мужчину. Как правило, богатые мужчины не обладают достаточно живым умом и воображением, умные – имеют непривлекательную внешность, а симпатичные – или непроходимо глупы, или бедны. – Она вздохнула. – Но богатые вдовы – это то, что тебе надо. Если ты не будешь пить и проявишь твердость характера.

– Но Мэри – сорок восемь лет.

Ханна остановила машину на красный свет светофора и взглянула на брата.

– А тебе – сорок. – Она замолчала, как бы раздумывая в нерешительности, потом произнесла тихим, но твердым тоном. – Я знаю, что ты содержишь Сандру, и знаю, почему ты это делаешь. Но ты должен был забыть обо всем этом спустя столько лет…

– Не надо говорить об этом, – перебил ее Пол.

– Вот так ты всегда говоришь. – Она замолчала на некоторое время, плотно сжав свои тонкие губы. Потом сказала: – Ты, по-моему, отправлял свой очерк о Рэнделе Элиоте? Его напечатали?

– Я еще его не отправлял.

Ханна бросила на него сердитый взгляд.

– Мне нравится делать то, чем я занимаюсь, – читать курс лекций по введению в литературоведение.

Ханна слегка стукнула по рулю ладонью. Она была раздражена.

– Ты безнадежен! Если я чему-либо научилась за год работы в деканате, так это тому, что в университете никто ничему не учит. Там добиваются привилегий, а когда они этого не делают, то пишут статьи и научные доклады, а когда они их не пишут, они их рецензируют, а когда они не рецензируют, они разъезжают по конференциям и читают там эти самые статьи и доклады. И они печатаются, печатаются и печатаются. Преподаванием занимаются только неудачники.

– Значит, я неудачник. Я все время только и делаю, что обманываю чьи-то ожидания.

– Если бы ты не был моим братом, я бы сказала, что ты посторонний человек, – сказала Ханна, припарковывая машину у ресторана. Они быстро пробежали по мокрому снегу, и Пол открыл перед Ханной двери ресторана.