Женщина-отгадка

Он снова возник в ее жизни зимой, в январе. Рано утром, в те длинные, безумные, бессмысленные и утомительные так называемые новогодние каникулы, от которых сходила с ума основная часть страны, не имеющая возможности уехать в Куршавель или к теплому морю. Он стоял на пороге ее квартиры – возмужавший, поседевший, в красивой синей морской форме. И опять с букетом белых роз.

Она удивленно посмотрела на него, кивнула и пригласила войти. Глянула на букет и не отказала себе в удовольствии:

– Опять жениться приехал?

Он покраснел. Ничего не ответил. Она покормила его завтраком – кофе, яичница, тосты. Говорить было особенно не о чем. Он предложил ей погулять по городу. Она пошла в ванную, накрасила глаза и губы, ловко завертела свою «гульку» на затылке. Накинула каракулевый жакет, перешитый из маминой шубы, и они вышли на улицу. Заснеженная, прибранная и щедро украшенная Москва была прекрасна. Они поехали в центр, на Тверскую.

Она оживилась, раскраснелась и с удовольствием и даже гордостью хозяйки показывала ему город. Намотавшись, они зашли в маленький ресторанчик, оказалось – грузинский. Она почувствовала, что очень голодна. Они заказали целую гору вкусностей – и, естественно, как часто бывает, быстро «сломались». Потом взяли кофе и еще красного вина и болтали обо всем и ни о чем. Он расслабился, раскрылся – впервые не выглядел забитым, стесняющимся провинциалом. Сейчас перед ней сидел взрослый, красивый, повидавший весь мир, состоявшийся мужик.

«А он очень даже ничего, – подумала она. – Жаль, правда, что я уже не та».

Потом они опять гуляли, прошлись по магазинам, искренне удивляясь сумасшедшим ценам. Он неплохо разбирался в этом и посмеивался, что там это все стоит в разы дешевле. Потом они опять устали, и он предложил ей пойти к нему в гостиницу, тут совсем неподалеку – посидеть в баре. Она согласилась. В баре они опять пили кофе, на сей раз вкуснейший капучино, и еще она с удовольствием съела какой-то невиданный десерт – клубничный мусс, украшенный свежей малиной и ежевикой. «В январе», – удивлялась она. Он смотрел на нее почему-то грустно.

Она сама предложила ему подняться к нему в номер. Проснулась очень рано, в шесть утра, минут двадцать полежала с открытыми глазами, понимая, что уже не уснет. Осторожно встала с кровати, пошла в ванную и долго рассматривала себя в зеркало – увы, не находя утешений. А что хорошего – припухшие веки, бледная, замученная кожа, тусклые волосы – все следы недосыпа на лице. Она тихо оделась, тихо приоткрыла дверь и быстро пошла по бесконечному, застеленному веселенькой зеленой дорожкой гостиничному коридору.

«Не стоит портить человеку праздник», – усмехнувшись, подумала она.

Вчера, под парами, это еще сошло. А сегодня утром? Что делать сегодня утром? О чем говорить? Пойти пить кофе и думать, как бы скорее расстаться, освободиться друг от друга? Чтобы он увидел ее при дневном свете, ту, какая она есть сейчас на самом деле? А не ту, какую он придумал себе двадцать пять лет назад? Да нет, не придумал, она такая и была. «То ли девочка, а то ли виденье», как пел известный музыкант.

Она доехала до дома, выпила чаю, выключила телефон и легла спать. «Зачеркнуть всю жизнь и сначала начать» – точно не получится. В этом она была абсолютно уверена. Хотя, надо сказать, ночью все было совсем неплохо. Да что там неплохо. Ночью все было, если быть честной, просто замечательно, но наступило неизбежное утро… Нет, все она сделала правильно. Это же не сериал дешевый с обязательным хеппи-эндом. Это жизнь, господа. Реальная, жесткая и конкретная, как говорят сейчас.

Он проснулся через час после ее ухода и, увидев, что ее нет, удивился и в который раз ничего не понял. Воистину мужчина и женщина – два разных параллельных мира. Вряд ли пересекающихся в реальной жизни. Вряд ли способных понять друг друга и почувствовать одно и то же.

«Странно, – искренне удивился он. – Странно, ей-богу. Ведь, по-моему, ночью все было прекрасно», – нескромно оценил он свои возможности. Впрочем, вряд ли это так важно в их возрасте. В смысле наверняка есть вещи важнее. И все это могло иметь вполне себе продолжение. Ну, если захотеть, конечно. Обоим захотеть. Но она в который раз щелкнула его по носу.

«Не судьба», – подумал он. Потом он долго брился в ванной, заказал завтрак в номер, с удовольствием съел бифштекс с жареной картошкой, выпил крепкого чая с лимоном – два стакана – и поехал в аэропорт. Там он спокойно обменял билет на сегодня, рейс через три часа. Помотался по аэропорту, выпил кофе, съел круассан, почитал дурацкую и смешную «желтую» газету и пошел на регистрацию. Больше в этом городе делать ему было нечего.

И все-таки он написал ей через месяц. Маньяк, графоман.

Он написал ей, что вот смешная штука жизнь – в самолете он встретил женщину, познакомились, поболтали и решили больше не расставаться. И это была чистейшая правда.

А еще через неделю она поняла, что беременна. Это известие огорошило и оглушило ее. Это было счастье, которого она уже давно перестала ждать.