Женщина-призрак

Должно быть, было уже больше четырех часов утра, но вокруг было темно. Город спал. На мгновение ей захотелось все бросить и убежать. Она сумела бы убежать, и он не смог бы догнать ее.

Но она осталась. В ее комнате стояла фотография. Она знала, что встретит его взгляд, едва откроет дверь квартиры. Он всегда с ней, Упускать шанс нельзя.

Они сели в такси. Дом был старый-старый. На каждом этаже – по одной квартире. Он поднялся с нею на второй этаж, открыл дверь и включил свет… Здесь было мрачно, все старое и выцветшее от времени. Высокий потолок, высокие и узкие, похожие на гробы, амбразуры окон. Не то место, куда приятно зайти в пятом часу утра. И уж совсем неприятно зайти сюда с чужим.

Она вздрогнула и остановилась у открытой двери, пытаясь сообразить, будет ли ей грозить опасность, если она зайдет в квартиру. Нужно сохранить ум трезвым и ясным.

– Здесь нам будет удобно, – сказал он.

– Мне холодно, – произнесла она.

– Ты так и будешь стоять у двери?

– Нет, – ответила она. – Нет, я не буду стоять здесь. Я вообще здесь не останусь. – Она неловко шагнула в комнату, как будто скользя по льду.

Она огляделась. С отчаянием огляделась вокруг. С чего начать? Цвет. Оранжевый. Что-нибудь оранжевое.

– Ну, что ты смотришь? – раздраженно спросил он. – Это всего-навсего комната. Ты никогда раньше не видела комнаты?

Наконец она нашла. Дешевый шелковый абажур на лампе в дальнем конце комнаты. Она подошла к лампе и включила ее. Небольшое желтое пятно высветилось на стене. Она протянула руку:

– Мне нравится этот цвет.

Он не обратил на ее слова внимания.

– Ты не слушаешь меня. Я сказала, что это мой любимый цвет.

– Хорошо, но что из этого?

– Я хочу иметь такую же шляпку.

– Я куплю ее тебе завтра. Завтра или послезавтра.

– Посмотри, мне пойдет этот цвет? – Она прижалась к стене таким образом, чтобы оранжевое пятно на стене оказалось над ее головой. – Посмотри на меня. Посмотри внимательно. Ты видел кого-нибудь в шляпке такого же цвета? Я не напоминаю тебе какую-нибудь женщину?

Он дважды моргнул. Как сова.

– Ну, посмотри же, – умоляла она. – Ты только взгляни на меня. Ты можешь вспомнить, если захочешь. Ты ведь видел кого-то в театре, женщину, которая сидела примерно на моем сегодняшнем месте. Ведь она носила оранжевую шляпку, не так ли?

Он ответил, но непонятно:

– О, целых пятьсот баксов было у меня! – И внезапно закрыл лицо руками, как будто что-то ошеломило его. – Эй, я ничего не должен говорить об этом! – Потом он опустил руки и доверчиво посмотрел на нее. – Я уже сказал тебе?

– Да, конечно. – Это был единственный возможный ответ. Он может, конечно, отказаться от своих слов, заявить, что ничего не говорил, но он молчал, как будто его откровенность уже сыграла свою отрицательную роль. Видимо, сигареты повлияли на его разум.

Она отошла от стены, но приблизиться к нему не решилась.

– Расскажи мне об этом еще раз. Мне нравится слушать, как ты рассказываешь. Давай, Клифф, рассказывай! Тебе нечего бояться. Ты же знаешь, что я твоя новая подружка, ты сам это сказал. Что в этом дурного?

Он снова моргнул.

– О чем ты говоришь? – беспомощно пробормотал он. – Я все забыл.

Она понимала, что наркотик действует на него, мешает думать. Как будто все время обрывается линия связи.

– Оранжевая шляпка. Смотри сюда. Пять сотен баксов. Помнишь? Она сидела на том же месте, что и я.

– Ах, да, – послушно отозвался он. – Чуть справа от меня. Я только смотрел на нее. – Он засмеялся каким-то маниакальным смехом и тут же замолчал. – Я получил пятьсот баксов только за то, что видел ее. Только за то, чтобы ничего не говорить…

Она увидела, как ее руки потянулись к его воротничку и стали рвать его. Она не пыталась остановить их, ей казалось, что ее руки действуют независимо от нее. Она прилегла свое лицо к его и стала пристально смотреть ему в глаза.

– Расскажи мне об этом подробнее, Клифф. Расскажи же. Я люблю слушать, когда ты рассказываешь.

Он отвел глаза.

– Я забыл. Я снова забыл.

Опять все сначала.

– Ты получил пятьсот долларов, чтобы не говорить, что видел ее. Вспомни, это была женщина в оранжевой шляпке, да? Это ОНА дала тебе пятьсот долларов, Клифф? Кто дал тебе пятьсот долларов? Ну, скажи же мне!

– РУКА дала мне их в темноте. Рука, и голос, и носовой платок. О да, там была еще одна штука: пистолет.

Не руки сжали его голову.

– Да, но чья рука?

– Я не знаю. Я тогда не знал этого. И так и не узнал. Иногда я даже не уверен, что это вообще было. Думал: все это мне почудилось. Потом я понял, что это все же было.

– Ну, расскажи же мне!