«И вот ты смотришь на этого мужчину и думаешь – нет, это совсем не то, что тебе нужно. Но этот мужчина прилагает так много усилий, чтобы стать ближе к тебе, он так настойчиво пытается ворваться в твою жизнь, его становится так много… Он везде.
Он встречает тебя после работы, провожает, постоянно звонит, что-то говорит или молчит в трубку, и ты понимаешь, что это он.
И оттого, что его так много, ты даже боишься включить телевизор, потому что думаешь – вот включишь телевизор, и он там появится.
Но однажды, сидя с друзьями в кафе, ты вдруг подумаешь: вот интересно, а где сейчас этот человек и почему он сегодня ни разу не позвонил? А потом подумаешь – ой, а почему я об этом подумала? И как только ты об этом подумала, через некоторое время ты понимаешь, что ты вообще ни о чем другом думать не можешь. И весь твой мир, в котором было так много друзей, всяких интересов, сужается до этого человека. И все! Тебе остается только сделать шаг навстречу этому человеку, и ты делаешь этот шаг… И становишься такой счастливой. Ты думаешь – а почему я раньше-то не сделала этот шаг, чтобы стать такой счастливой?
Но это состояние длится совсем не долго. Потому что ты смотришь на этого мужчину, и вдруг понимаешь: а он успокоился! И успокоился не потому, что он добился тебя, и ты ему больше не нужна, напротив, ты нужна ему еще сильнее, чем раньше. Просто он успокоился и может дальше жить спокойно. Но тебя ведь это не устраивает. Ты хотела совсем другого. Ты не можешь точно сказать, чего именно, но точно не этого. И ты начинаешь устраивать провокации – хватаешь чемодан, собираешься уходить, тебе хочется, чтобы тебя останавливали, ты хочешь на некоторое время вернуть то, что было между вами в самом начале, чтобы вернулись, хоть ненадолго, те острота и трепет. И тебя останавливают, возвращают…
А потом перестают останавливать, и ты возвращаешься сама. И все это ужасно, нечестно, но может длиться очень долго. Очень долго…»