Женщина с изъяном

— И тем не менее, ты рискнула дожидаться его, — я пожала плечами и снова улыбнулась ей. — Всё проще, чем ты думаешь, дорогая.

Облегчение и удовольствие, которые она испытала, услышав это, разливались в воздухе, и я мимолётно пожалела, что нельзя поделиться с Лагардом мыслью о том, что прошлая ночь пошла на пользу не только нам.

Пока что он производил впечатление во всех смыслах приятного человека, но к доверию это никакого отношения не имело.

Меня вполне устроило бы оставаться для него просто маркизой. Чуть простоватой, немного не соответствующей своему титулу, но очаровательной.

О том, как станем жить, когда мой досточтимый супруг вернёт себе положение в обществе и доброе имя, мы не говорили — Даниэль эту тему не поднимал, а я намеренно его не торопила.

Прямо сейчас быть маркизой Лагард меня не просто устраивало. О подобном браке я не смела даже мечтать. Даниэль явно не намеревался посвящать меня в свои дела, но и совать нос в мои не рвался тоже.

Что, в конце концов, ещё нужно от мужа, кроме того, чтобы он не досаждал?

При этом его жену не станут разглядывать слишком пристально — никто не любит смотреть на ссыльных и опальных. Тем более, изуродованных.

Люди стыдливо отворачивались от него, чтобы ненароком не замарать себя знакомством, а значит в его тени какое-то время будет безопасно.

При этом его было за что уважать, поэтому создавать проблемы себе или ему излишней откровенностью я не собиралась.

Завтрак уже был продан в столовую, а маркиз ждал меня.

Когда я вошла, он стоял лицом к окну, заложив руки за спину, и чёрная кожа перчаток красиво контрастировала со светлой сорочкой.

— Доброе утро, Даниэла.

— Доброе. Лучше Дани.

— Я думал, Эла.

— Местные дамы придумали так меня называть. По их мнению, «Дани» звучит недостаточно благочестиво, — я улыбнулась ему в благодарность за придвинутый стул.

— Я запомню, — Лагард сел напротив, и только потом улыбнулся мне в ответ уголками губ.

К счастью, между нами не возникло той неловкости, которой можно было после вчерашнего опасаться.

— Ну а ты? Как тебя называют дома?

Его лицо едва заметно дрогнуло, а более удачная улыбка так и не получилась, но я не собиралась извиняться. Бестактность или нет, чем быстрее он привыкнет к тому, как теперь выглядит его дом, тем лучше для всех.

— Обычно Нэль. Но Дэн пришлось мне по вкусу больше.

— Позволишь мне так тебя называть?

— Как тебе удобнее.

Даниэль был безупречно вежлив, но даже не интонация, а её тончайший оттенок выдавал его с головой — он предпочёл бы, чтобы я без лишней необходимости не обращалась к нему вовсе.

Утро становилось не просто прекрасным, а близким к идеальному, и я тоже потянулась к кофе.

— Я не поблагодарила тебя за Агату. Она чудесная

— Я рад, что вы поладили. И тебе не нужно меня благодарить.

— Ты не обязан всё это делать, — я почти равнодушно дёрнула плечом, и запоздало спохватилась.

Эту же фразу Даниэль… Дэн сказал мне вчера.

Судя по очередной полуулыбке, он тоже об этом вспомнил.

— Ты права. Нам обоим нужно привыкнуть.

Омлет пах восхитительно, — неизвестная мне пока Айрис превосходно знала своё дело, — и я взяла, вилку, чтобы попробовать его…

Или застыть в нелепой позе, пытаясь уловить насторожившее меня ощущение. Что-то, похожее на едва заметную, но все же неправильность во вдохновившем меня, запахе. Почти незаметный, искусно скрытый шлейф.

— Не ешь.

Я подняла тяжёлый взгляд на маркиза, и тот замер, глупо держа вилку на весу.

— Что случилось?

— В омлете яд.

Он вскинул бровь, а потом покачал головой всё с тем же подобием улыбки на губах.

— Дани!..

Продолжая наблюдать за мной с откровенным скепсисом, вилку Лагард всё же положил.

Я поднялась и, обойдя стол, остановилась рядом с ним, положив руку на спинку его стула.

Другую руку я занесла над его тарелкой, и воздушная поверхность омлета пошла рябью, собираясь постепенно в густую белесую пену в центре. Она приподнималась, почти кипела, но на глазах становилась плотнее.

— Я, разумеется, могу предположить, что это сделал доброжелатель, уверенный, что смерть для тебя предпочтительнее женитьбы…

Я не стала договаривать, просто посмотрела на него.

Лицо Даниэля осталось бесстрастным.

Он смотрел на отравленную еду так, будто ее всего лишь пересолили, не выказывая ни удивления, ни негодования, ни страха.

То ли завидная выдержка, то ли равнодушие, которого мне, будучи него женой, следовало пугаться, но никак не нормальная реакция человека, чудом избежавшего смерти.

— Так значит, кое в чем местные сплетники всё же не врут, — медленно откинувшись на спинку, он сложил руки на груди и, наконец, поднял на меня взгляд. — Я женился на ведьме.

— Ты женился на молодой вдове, покинувшей родные места, чтобы забыть о печали.

Мысленно порадовавшись тому, что переворачивать стол в порыве ярости или впадать в истерику он не собирается, я опустилась на соседний, до сих пор пустовавший стул.

Лагард хмыкнул, качая головой.

— Тем более я не женился бы, ничего не зная о невесте. Так сказать, вслепую.

Я коротко и саркастично улыбнулась в ответ, оценив и запомнив эту иронию.