Женщина с Мальты (сборник)

В снегу вокруг самолета остались глубокие рытвины от шин, обмотанных цепями, и люди Фрича подвели свои машины так, чтобы не пересекать их. Грузовик задом подъехал к фюзеляжу, где и сейчас открыт грузовой люк, а потом, переехав свой собственный след, отправился по горной дороге вниз. Дарелл озирался, всматриваясь в просветы между поломанными соснами, как бы желая увидеть Джонни Дункана. Нигде никаких признаков. И все же это не означает, что Дункан принимал участие в пиратском акте. Может быть, Джонни захватили те, кто выгружал бомбы, и увезли в горы. Может быть. Но и в это Дарелл не верил. Как-то все складно получается: и вынужденная посадка, и ожидающий грузовик, и вооруженная банда, подстрелившая фермера.

Необходимо раздобыть словесные портреты этих людей.

Несмотря на жалящий ветер ему удалось закурить еще одну сигарету. Что за всем этим кроется? Зачем атомные бомбы обыкновенным, пусть даже особо опасным преступникам в нашей стране? Разве на военных складах врагов или псевдосоюзников не хватает этого добра, чтобы добывать его таким путем? И русские здесь не при чем — у них своих бомб навалом.

Тогда зачем?

И кто?

Он отшвырнул сигарету и направился к Виттингтону.

— Я навел справки о Джоне Дункане, пока ждал тебя в эропорту, Сэм, сказал тот. — Должен тебя поставить в известность, что многое против него. Видишь ли, он прекрасно знает эти места.

— Дунк родом из Коннектикута, — возразил Дарелл.

— Но во время войны он целый год проходил здесь стажировку. И позже несколько раз проезжал по этим местам, направляясь домой в отпуск. Известно, что он какое-то время водил шашни с местной девчонкой, но ее имени в досье нет. Мы сделаем следующее: оставим здесь Фрича, который будет отвечать за проверку на дорогах. Если повезет, задержим грузовик с бомбами до того, как он проскочит кардоны.

— В таком деле на везение рассчитывать не приходится, — сказал Дарелл.

— Знаю. Если у них был план захвата бомб, то уж наверняка подумали, каак их вывезти. Определенно одно — целая партия нашего тактического оружиия находится неизвестно в чьих руках. И все говорит о том, что в руках твоего друга Джона Дункана.

Дарелл хранил молчание.

— Известно также, что он задолжал своему тестю-генералу около тридцати тысяч долларов. Ты хорошо знаешь его жену, Сэм? — Последнюю фразу Виттингтон произнес довольно мягко.

— Не очень. Они занимают дом в Нью-Йорке около Вашингтон Сквер. Там происходят сборища эмигрантов из страны Кортеса.

— Вот поезжай и навести ее. Если задержим грузовик, я тебя отзову, вернешься в свою контору. Когда прибудешь в Нью-Йорк, держи со мной связь. К тому времени будет побольше информации о Дункане.

— Почему бы не отдать все на откуп Фричу? — сказал Дарелл. — Я не могу быть беспристрастным. Я знаю Дунка. Он не способен на такую дурость. Ни за какие деньги.

— Может быть, не ради денег. Может быть, ради жены.

— Если у вас есть какие-то соображения, поделитесь со мной сейчас, предложил Дарелл.

Виттингтон покачал лысой головой.

— Постарайся поладить с Фричем, ты понимаешь меня? Если кордоны на дорогах ничего не дадут, он будет работать с тобой в Нью-Йорке. Нам необходимо срочно найти эти атомные бомбы!

— А как насчет газет? Не дай Бог, просочится информация — будет жуткая паника.

— Какие у тебя соображения по этому поводу? — поинтересовался Виттингтон.

— Полагаю, цель всей затеи — именно создание паники.

Виттингтон задумался и сделал отрицательный жест:

— Нет. Тогда все слишком просто. Я чую беду. Не ругайся с Фричем, очень тебя прошу.

— Постараюсь, если так нужно. Мне не нравятся его методы.

— Относись к нему проще, — примирительно сказал Виттингтон. — Он уже много подзабыл из своей прежней полицейской практики.

4

Дарелл решил спуститься к ферме. Было не по себе от навязчивого и противного чувства — бежит драгоценное время. К тому же примешивалась досада, что руководитель сверхсекретного Особого отдела, созданного, как говорил сам Виттингтон, для разрешения из ряда вон выходящих проблем, снял его с насиженного места. А нынешняя проблема самая из ряда вон и грозит катаклизмом.

Он старался вспомнить все о Джонни Дункане, но что-то притаилось на задворках памяти и никак не давалось. Они не виделись больше года. Когда в последний раз он заглянул к Джонни в Нью-Йорке, то почувствовал себя весьма неуютно в присутствии яркой латиноамериканки. Кричащее богатство всегда вызывало чувство неприязни. К тому же Дунк изменился, не походил на самого себя. Хотя форма майора очень ему шла, выглядел он анпряженным и чужим среди пестрой компании, болтающей по-испански. Как только позволили приличия, Дарелл тут же ушел.

Он машинально остановил машину одного из людей Фрича, пробивавшуюся по снежным завалам к дому фермера, и сел в нее. Возле самолета Фрич и сам управится.

Так что же важное никак не всплывает в памяти?