Женщина с ребенком

– Да, если хочешь! И никогда тебя не брошу! Будем жить, как жили, ничего не меняется! Будем внука растить… Я же не снимаю с себя ответственности, я же обеспечиваю вас всех, правда? Деньги в семью приношу?

– Но я не смогу так жить, Мить, как ты этого не понимаешь? Жить и знать, что у тебя есть другая… Пусть и для самоутверждения, как ты говоришь… Нет, я не смогу, Мить…

– А у тебя есть выбор, Кать?

– Ну, знаешь… Это уже удар ниже пояса!

– Да нет, что ты… Это просто жизнь, Кать.

– Да какая это жизнь, ты что? Ты же сейчас мне свои условия навязываешь, унижаешь меня… Пользуешься тем, что у меня нет другого выбора, что Темочка еще маленький, и я не могу пойти работать… Это подло, Мить, подло!

– А я так не считаю, Кать. В конце концов, ты должна была делать какую-то скидку на эту мою… Как ты говоришь, подлость… Когда принимала решение поступить с Лёлькой так, как поступила… И вообще, давай прекратим этот бесполезный разговор, чего мы ходим вокруг да около! Да, я позволяю себе кое-какие мужские радости, но не более того. Из семьи я не уйду никогда, можешь быть во мне уверена. Но большего от меня не требуй…

– Чего – большего? Любви?

– Да я ведь уже сказал, что люблю тебя и буду любить! И Лельку люблю, и внука! И все, и хватит об этом! И не заводи со мной больше таких разговоров, пожалуйста! Как жили, так и будем жить дальше! И вообще, я ужасно устал… Мне завтра полночи за рулем торчать, я выспаться должен! И ты давай ложись, поздно уже…

Митя ушел в спальню, а она так и осталась сидеть на кухне. Дышала с трудом. Даже испугалась вдруг, что не сможет встать со стула… А если встанет, то упадет как подкошенная. И слез почему-то не было. Наверное, обиделись слезы, слишком старательно она их сдерживала во время этого ужасного разговора.

Сколько так просидела – не поняла… Может, пять минут, может, час. Время шло, и мыслей никаких не было. Первое, что пришло в голову, было похоже на издевательство, прозвучало в голове горестной иронией: «Ну что, в сорок лет жизнь только начинается, да? Это тебе повторяли недавно на все лады? Вот и давай, начинай свою жизнь, коли так…

Митя, любимый муж… Да как же ты мог? Зачем ты так со мной, Мить? Взял и уничтожил одним разговором… Перечеркнул все, что было хорошего…

Никогда тебе этого не прощу. Никогда. И жить с тобой больше не буду. Уйду.

А куда уйдешь-то, скажи? Некуда тебе уходить, дорогая. Ты полностью от него зависишь, у тебя Темочка на руках…

Тогда выгоню его к чертовой матери! Он теперь чужой человек! Пусть уходит к своей любовнице, с ней и живет! А я не могу, не могу…»

Закрыла глаза, сжалась, чтобы не слышать ответа изнутри… Потому что Митя ведь ясно дал понять, что никуда не уйдет. Потому что это и его дом тоже, это его семья. И обязанности перед своей семьей для него святы.

Тогда что же это получается? Замкнутый круг? Живи, принимай свою жизнь, какая она есть, и не вздумай роптать? Лучше поплачь, если хочешь душу облегчить, и дальше живи…

И в самом деле заплакала. Слезы потекли так обильно, будто и впрямь торопились принести хоть какое-то облегчение. И вздрогнула, когда услышала рядом сонный, испуганный голос Лёльки:

– Мам, ты чего? Почему плачешь? Случилось что-нибудь, мам?

– Да ничего, Лёль… Не обращай внимания, это я так… Просто мне захотелось поплакать, и все.

– Но я же слышала, что вы с папой долго разговаривали о чем-то… Мне даже показалось, что вы ругаетесь. Это из-за меня вы ругались, да, мам?

– Нет, Лёлечка, нет… Ну что ты…

– Не хочешь рассказывать, да?

– Не хочу, Лёль. Не могу пока.

– Ну мам… Я ведь переживаю из-за тебя! И ни за что теперь не усну! Расскажи, а?

– Нет, Лёль, нет. Не могу, прости. Может, потом… Иди, Лёлечка, иди спать. Мне одной побыть надо… Иди, пожалуйста.

Лёля вздохнула, пожала плечами, ушла. А она расплакалась еще горше – да что ж такое, даже дочери рассказать стыдно! Так стыдно, будто сама виновата во всем случившемся!

А может, и впрямь сама виновата? Может, Наташа права, и она сама свою беду сотворила, собственными руками?

Но ведь нельзя так думать, нельзя! Она же не для себя старалась, а для дочери! Ведь не было тогда другого выхода, не было! А если бы не приняла нужного и правильного решения… Как бы у Лёльки потом жизнь сложилась? Так и шла бы по своей судьбе женщиной-пустоцветом?

Да, не для себя старалась, для дочери. А на деле вышло, семью разрушила. Конечно, Митя очень жестоко с ней сейчас поговорил, и она этого вовсе не заслужила. И поступил жестоко, решив даже не скрывать присутствие в своей жизни другой женщины. Ведь знает, что у нее сейчас другого выхода нет, как принять от него то, что есть! И что ж это получается? Сама, своими благими намерениями дорогу в ад вымостила?

Вот он, семейный ад, наступил уже. И как теперь жить во всем этом – неизвестно…

* * *

Следующий месяц после того разговора с Митей Катя прожила как во сне. Маетном сне, кошмарном. Днем, когда Мити дома не было, еще можно было жить как-то, хоть и через внутренние мучительные диалоги с мужем…