Женщина со шрамом

– На одни сутки? Он что, планирует остановиться в Розовом коттедже, когда она вернется на операцию? Если он приедет, он с ней не увидится, да и сейчас он ее тоже не увидит. Она совершенно четко дала понять, что едет сюда, рассчитывая на полное уединение, и я сделаю все возможное, чтобы это уединение ей обеспечить.

Закрывая за собой калитку, он задавался вопросом, в чем же все-таки могло быть дело? Должна быть какая-то серьезная личная причина для антипатии, которая в ином случае казалась совершенно необъяснимой. Может быть, Кэндаси экстраполировала на Роду Грэдвин мучительное разочарование тех двух лет, что она вынуждена была ухаживать за вздорным, никого не любящим стариком, с перспективой потерять работу? А тут еще Маркус со своим планом уехать в Африку. Она могла поддержать его решение, но оно вряд ли могло ее обрадовать. Однако, решительными шагами направившись к Манору, Джордж выбросил из головы Кэндаси Уэстхолл с ее проблемами и сосредоточился на своих собственных. Он найдет замену Маркусу, а если Флавия решит, что настало время уйти, он и с этим справится. Она стала утрачивать спокойствие. Признаки этого беспокойства, при всей его занятости, замечал даже он сам. Вероятно, пришло время прекратить их отношения. Сейчас, с наступлением рождественских каникул и при том, что работы становится все меньше, ему нужно собраться с силами и покончить с этим.

Вернувшись в Манор, он решил поговорить с Могуорти, который, вероятно, работал сейчас в саду, пользуясь неожиданным и нестойким периодом солнечных зимних дней. Нужно было высаживать луковицы, и Джорджу следовало поинтересоваться планами Хелины и Мога на грядущую весну. Он вышел в северную дверь, ведущую на террасу и в регулярный сад. Могуорти нигде не было видно, зато Джордж заметил две женские фигуры, направлявшиеся к проходу в живой изгороди из буковых кустов, чтобы пройти в розарий. Та, что поменьше ростом, была Шарон, а в ее спутнице он узнал Роду Грэдвин. Значит, Шарон показывает Роде сад; эту задачу обычно, по просьбе гостя, выполняла Хелина или Летти. Он стоял, наблюдая за этой странной парой, пока они не скрылись из виду: они шли бок о бок, близко друг к другу, явно беседуя, Шарон запрокидывала голову, вглядываясь в лицо своей спутницы. Их вид почему-то расстроил Джорджа. Дурные предчувствия Маркуса и Кэндаси не столько встревожили, сколько вызвали у него раздражение, но сейчас впервые он почувствовал укол тревоги, ощущение, что нечто, не поддающееся контролю и, возможно, опасное, вторглось в его владения. Мысль была слишком иррациональной, на грани безотчетного предрассудка, анализировать ее всерьез не имело смысла, и он решительно ее отбросил. Но все же казалось странным, что Кэндаси, человек высокоинтеллектуальный и обычно столь рациональный, была так одержима Родой Грэдвин. Может быть, она что-то знала об этой женщине, чего не знал он, и не пожелала признаться?

Джордж решил не искать Могуорти и, снова вернувшись в Манор, плотно закрыл за собой дверь.

12

Хелина знала, что Чандлер-Пауэлл пошел в Каменный коттедж, и не была удивлена, когда через двадцать минут после его возвращения в офисе появилась Кэндаси.

Без всяких предисловий Кэндаси сказала:

– Мне надо бы кое-что с вами обсудить. На самом деле две проблемы. Прежде всего – Рода Грэдвин. Я вчера видела, как она приехала… Честно говоря, я видела, как мимо проехал «БМВ», и решила, что это ее машина. Когда она уезжает?

– Она не уезжает. Во всяком случае, не сегодня. Она зарегистрировалась на вторые сутки.

– И вы согласились?

– Вряд ли я сумела бы ей отказать, тем более – без объяснений. А объяснений никаких не нашлось. Палата была свободна. Я звонила Джорджу: мне показалось, что он вовсе не встревожен.

– С чего бы ему тревожиться? Еще один дневной доход – и никакого беспокойства для него лично.

– Но ведь и для нас тоже никакого беспокойства, – возразила Хелина.

Она произнесла это без неприязни. По ее мнению, Джордж Чандлер-Пауэлл вел себя вполне разумно. Но она найдет время поговорить с ним об этих «суточниках». Неужели и правда так уж необходимо предварительно знакомиться с условиями пребывания в клинике? Ей вовсе не хотелось, чтобы Манор превращался в отель, предоставляющий ночлег и завтрак. Однако, если подумать, может быть, правильнее вообще не поднимать разговора об этом. Джордж всегда был тверд как камень в своем убеждении, что пациенты должны иметь возможность заранее увидеть, где их будут оперировать. Любое вмешательство в его решения по поводу клиники окажется для него нетерпимым. Их отношения так никогда и не были четко определены, но оба знали свой статус. Он не вмешивался в управление хозяйством Манора; она не касалась клиники.

– И она вернется? – спросила Кэндаси.