Женщина, у которой есть план: правила счастливой жизни

Я не знала, как найти выход. Мне не хватало аргументов. Законы ЮАР в то время действовали не в мою пользу, и легальных причин развестись у меня не было. Домашнее насилие не считалось весомой причиной для развода. Напротив, мужчины им занимались, потому что это было по-мужски – по крайней мере, меня в этом убеждали.

В год, когда приняли закон о «безвозвратном распаде семьи», я решила: «Вот теперь я могу развестись». Внезапно мне выпал шанс выбраться из этого омута.

Нужно было решить, куда переехать. Я могла бы пожить у мамы, но боялась подвергнуть ее опасности. Я не хотела, чтобы он ей мстил. К тому моменту наш дом по соседству с родительским уже был продан, но кроме того у нас был загородный дом в полной глуши где-то под Дурбаном. Туда мы с детьми и отправились.

Мне повезло, что такой вариант вообще был. Юрист посоветовал мужу записать дом под Дурбаном на мое имя.

– Нет, – сказал он юристу. – Ей ничего не положено.

Юрист отметил, что на его имя были записаны дом, яхта, самолет и шесть машин. Все принадлежало ему. И он мог все потерять, если бы в случае неприятностей кто-то подал на него в суд.

– Мне все равно, – сказала я. – Запишите на него.

– Ты уверена, что хочешь, чтобы дом был моим? – спросил он.

– Да, забирай себе, – сказала я.

– Ладно, запишите на нее, – тогда ответил он.

Как только на документах появилось мое имя, что-то внутри меня расслабилось. Мы сделали первоначальный взнос и оформили ипотеку с выплатами по триста долларов в месяц.

Я жила в достатке. Когда законы сменились, мне было куда податься с детьми. Отчасти поэтому я смогла уйти от мужа.

Я была уверена, что справлюсь с ипотекой, потому что у меня были некоторые сбережения. Когда мы поженились, у него не было ни гроша, но он оказался талантливым инженером и теперь был довольно богат. У него были солидные накопления, а у меня – весьма скромные. Но я считала, что моих денег хватит, чтобы прокормить детей и выплачивать кредит – хотя бы на первое время.

Я боялась мужа в течение всех лет супружества. И продолжала бояться во время бракоразводного процесса.

Как-то раз, когда я ждала решения о разводе, он заявился ко мне домой в Дурбан и с ножом выскочил за мной на улицу.

Я вбежала к соседке, та была на кухне.

– Беги в сад, там мои друзья, – сказала она.

Он ворвался к ней в кухню с ножом и крикнул:

– Где моя жена?

– Хотите чашечку чая? – спросила она.

Позже она призналась, что была в таком шоке, что не знала, как реагировать.

Но ее идея сработала. Он бросился на пол и зарыдал, умоляя, чтобы я вернулась.

Соседка была в ужасе. Я тоже. После этого я добилась судебного запрета ему ко мне приближаться.

Конечно, я мечтала от него избавиться. Cреди моих пациентов было двое юристов. Один был матерым специалистом по бракоразводным процессам, а другой – адвокатом по недвижимости. Я выбрала второго. Мне не хотелось затяжного процесса. Хотелось со всем этим покончить. Я не хотела его денег. Только чтобы дети остались со мной.

Для похода в суд я нарядилась в красную мини-юбку, белую блузку, красные туфли на шпильках и сделала роскошную укладку и макияж. Мама взглянула на меня и сказала:

– Смой краску, собери волосы и надень что-нибудь из старых вещей сестры и обувь без каблуков.

Я надела простое платье в цветочек, которое было мне велико, и пришла в суд в совершенно невзрачном виде.

Судья улыбался и флиртовал со мной.

– Неужели муж и правда хочет с вами развестись? – спросил он.

– Он подписал бумаги, – ответила я.

Я не могла солгать и сказать, что он хочет развода. Он не хотел. Но он и правда все подписал.

Я просила только опеки над детьми, но судья решил, что муж должен будет отдавать мне пять процентов своего дохода и покрывать школьные, медицинские и стоматологические расходы на детей – чего он никогда не делал. Судья постановил, что он должен купить мне четырехдверный автомобиль, чтобы я могла возить детей. У него было пять машин элитных марок и мой пикап, но он купил самый дешевый автомобиль – «Тойоту Короллу» с ручными стеклоподъемниками и без кондиционера. А потом предложил мне пользоваться «Ягуаром» или «Мерседесом» – при условии, что он будет проверять состояние машины каждый месяц.

Это был еще один способ сохранить надо мной власть, поэтому я выбрала «Тойоту». Это была вполне пригодная машина, способная довезти меня туда, куда надо, без его участия.

Я была рада, что у меня появилась машина – моя собственная машина.

Я сразу же возобновила консультации. В ЮАР диетологов ценили, и врачи в Дурбане с радостью отправляли ко мне пациентов. Модельные заказы тоже пошли.

Мне все время не хватало денег – даже на оплату ипотеки. Дети ходили в школьной форме, которая была дешевле обычной одежды. Я не покупала себе дорогих вещей – вообще ничего нового, если уж на то пошло, – а если и покупала, то только в секонд-хендах.

В первые годы дети раз в месяц ездили к отцу на выходные, и я собирала им с собой одежду. Он отправлял их обратно без вещей и рюкзаков, так что мне каждый раз приходилось покупать им новые одежки. Это очень бесило, потому что мой бюджет не был рассчитан на эти траты.