Женщина. Учебник для мужчин

Мощный головной мозг дал нашим предкам огромное преимущество по сравнению с другими животными. И люди, научившись в конце концов изготавливать оружие и пользоваться огнем, стали благополучно размножаться, осваивая все новые и новые территории. Биологическая эволюция человека пошла очень быстро (как и почему — покажем позже). Настолько быстро, что инстинктивные программы, требующие для своего изменения значительного эволюционного периода, не успевали меняться полностью. Поэтому у современного человека встречаются и чисто животные инстинкты, характерные для различных видов стайных животных, и специфические человеческие инстинкты. Да вот, покажем это хотя бы на примере такой простейшей, и в то же время основной для любого живого организма вещи, как прием пищи. Мы приглашаем делового партнера на обед в ресторан, чтобы обсудить в неформальной обстановке важный вопрос. Когда к нам приходят друзья или любимый(ая), мы обязательно их угощаем. К чему бы это? Почему именно угощаем пищей, а не усаживаем, к примеру, на унитаз? Не задумывались? А все просто. Живет в нас дремучий животный инстинкт, который диктует нам правило бытия: делиться пищей можно только со своими. Доступ к добыче в животном мире имеют только члены своей стаи. Остальные — отгоняются. Ибо пища — основа выживания. Поэтому, чтобы установить доверительные отношения, мы и устраиваем совместную трапезу. Используем живущий в нас инстинкт. То же самое — с алкоголем. Или с трубкой мира индейцев. Жестокий закон джунглей, записанный глубоко в нашем мозгу, гласит: «Расслабиться можно только среди своих». Ибо если расслабишься среди чужих — разорвут. Это — тоже животный инстинкт. Знакомые всем фразы: «пойдем, покурим» или «да он свой в доску, мы же пили с ним вместе» имеют смысл подчеркивания доверительности отношений методом совместного расслабления. То же самое — с огнем. Но это уже не животный, а специфический человеческий, более молодой инстинкт — общность огня. Вокруг огня в пещере собиралось племя. Только свои. Поэтому, встречаясь с близкими людьми, мы обязательно что-нибудь зажигаем. Свечи, камин, костер, мангал, барбекюшницу. Должен быть открытый огонь, который производит на нас «магическое» действие, сближая, завораживая, создавая ощущение покоя и безопасности. А иногда мы объединяем все это в одну кучу и устраиваем с друзьями шашлыки (барбекю), где есть и еда, и алкоголь, и огонь. Тогда параллельно, усиливая друг друга, работают и человеческие, и более древние животные инстинкты. И иногда такое совместное расслабление человеческих особей выливается даже в дикие пляски в лесу вокруг костра, если алкоголя достаточно, чтобы сознание отключилось окончательно и работали только инстинкты. Точь-в-точь, как десятки тысяч лет назад. Кстати говоря, разум вообще чаще всего занимается лишь обслуживанием инстинкта. Например, в случае опасности инстинкт самосохранения с помощью эмоции (страха) диктует человеку, что нужно спасаться. А разум всего лишь обслуживает это принятое инстинктивное решение, соображая как именно спасаться и куда именно прятаться.

И точно так же, именно работой инстинктов определяются отношения между мужчиной и женщиной. Например, первобытный инстинкт размножения молодой и неопытной еще девушки (молодой половозрелой самки человека разумного) определил, что данный «крутой» (то есть демонстрирующий высокий первобытный ранг) юноша (молодой половозрелый человеческий самец) жизнеспособен (по понятиям каменного века). Следовательно, его гены должны быть обязательно переданы потомству. Тогда инстинкт включает у девушки эмоциональное состояние, широко известное в народе под названием «любовь», которая должна заставить данную самку принести потомство именно от этого самца. Рассудок, разумеется, тут же отключается, чтобы не мешался. Либо переключается на обслуживание инстинкта, обосновывая уже принятое инстинктом решение: «я буду с ним потому, что он хороший пацан, у него классный мотоцикл, и он потом бросит пить, воровать и буянить». А голос разума окружающих: «да очнись ты, он же полный придурок и неудачник, тюрьма по нем плачет, останешься одна с трудным ребенком на руках без средств существования», как и любые другие факторы, мешающие реализации инстинктивной программы, полностью игнорируется либо агрессивно подавляются. «Любовь может свернуть горы», так кажется нам в этом состоянии, хотя по факту чаще оказывается, что можем мы только наломать дров. Знакомая ситуация, не правда ли?