Женщина в окне

Действительно лгал. Прятал глаза, косился по сторонам, мямлил, нервничал – так ведут себя лгуны. Я поняла это еще до того, как он открыл рот.

Но вот стиснутые зубы – это признак чего-то другого.

Это признак страха.

Глава 43

Мой телефон на полу кабинета – там, где я его уронила. По пути в ванную, куда я несу флаконы с таблетками, провожу пальцем по экрану. Доктор Филдинг. Он имеет право выписывать рецепты, как я прекрасно знаю, будучи доктором медицины, но в данном случае от него мало проку.

– Можешь ко мне приехать? – спрашиваю я, как только она поднимает трубку.

Пауза.

– Что?

У нее смущенный голос.

– Можешь ко мне приехать?

Я иду к кровати, забираюсь в нее.

– Прямо сейчас? Я не…

– Бина, пожалуйста.

Снова пауза.

– Смогу быть у тебя в девять… девять тридцать. У меня планы на ужин, – добавляет она.

Мне все равно.

– Отлично.

Я ложусь на спину, голова утопает в подушке. За окном качаются ветки, облетают листья, похожие на горячие угольки. Они вспыхивают перед стеклом и пропадают из виду.

– Все в порядке?

– Что-что?

Темазепам забил мне весь мозг. Чувствую, скоро будет короткое замыкание.

– Я спросила: все в порядке?

– Нет. Да. Объясню, когда приедешь.

Веки тяжелеют и опускаются.

– Ладно. Увидимся вечером.

Но я уже погружаюсь в сон.

Я впадаю в забытье без сновидений и, когда внизу звучит сигнал домофона, просыпаюсь совершенно разбитая.

Глава 44

Бина, приоткрыв рот, таращится на меня.

Наконец медленно, но плотно закрывает его. Прямо как венерина мухоловка. Ничего не говорит.

Мы в библиотеке Эда, я свернулась калачиком в кресле «с ушами», Бина развалилась в клубном кресле, которое обычно занимает доктор Филдинг. Свои длинные, как водосточные трубы, ноги она подвернула под сиденье, и Панч облачком дыма вьется вокруг ее лодыжек.

В камине догорает огонь.

Но вот Бина переводит взгляд на крохотные языки пламени.

– Сколько же ты выпила? – спрашивает она, поморщившись, словно я собираюсь ударить ее.

– Не так уж много – галлюцинаций от этого быть не могло.

Она кивает:

– Ладно. А таблетки?..

Я хватаюсь за плед, прикрывающий колени, комкаю его.

– Я встречалась с Джейн. Два раза. В разные дни.

– Правильно.

– Я видела ее с семьей в их доме. Несколько раз.

– Правильно.

– Я видела, как Джейн истекает кровью. С ножом в груди.

– Это точно был нож?

– Ну уж точно не долбаная брошка.

– Просто я… ладно, хорошо.

– Я видела ее через камеру. Очень четко.

– Но снимка ты не сделала.

– Нет, не сделала. Я пыталась помочь ей, а не… документировать это.

– Ладно. – Она лениво поглаживает волосы. – А теперь они говорят, что никто никого не зарезал.

– И пытаются доказать, что Джейн – это кто-то другой. Или кто-то другой – Джейн.

Бина наматывает прядь на длинный палец.

– Ты уверена… – начинает она, и я напрягаюсь, поскольку знаю, что последует дальше. – Ты определенно уверена, что здесь не может быть никакого недораз…

Я подаюсь вперед.

– Я знаю, что видела это.

Бина опускает руку.

– Не знаю… что и сказать.

Медленно роняю слова, словно пробираюсь по лесу в темноте:

– Они не хотят поверить, что с Джейн что-то случилось, – говорю я скорее себе, чем ей, – и принимают за Джейн женщину, которая вовсе не она.

Немного путано, но Бина кивает.

– Однако почему бы полиции не попросить у этой особы удостоверение личности?

– Нет-нет. Они просто принимают на веру слова ее мужа. Почему бы и нет? – (Кот подкрадывается ко мне по ковру, потом залезает под мое кресло.) – И никто прежде ее не видел. Расселы здесь всего неделю. Эта женщина может быть кем угодно. Родственницей. Любовницей. Невестой по переписке. – Я поднимаюсь, иду за выпивкой, потом вспоминаю, что у меня ее нет. – А я видела Джейн с ее семьей. Видела на ней медальон с фотографией Итана. Господи, да она прислала ко мне сына с подарком – сувенирной свечой.

Бина снова кивает.

– А ее муж не вел себя, как…

– Как человек, только что зарезавший кого-то? Нет.

– Это точно он?..

– Что «он»?

Бина ерзает.

– Ну… сделал это.

– Кто еще мог такое сотворить? Их ребенок – просто ангел. Если он и решился бы кого-то зарезать, то это своего отца. – Я снова протягиваю руку к бокалу, шарю в воздухе. – И как раз перед этим я видела Итана за компьютером, так что, если только он не помчался вниз, чтобы воткнуть нож в маму, думаю, он вне подозрений.

– Ты рассказывала об этом кому-то еще?

– Пока нет.

– А своему врачу?

– Расскажу.

Эду тоже. Поговорю с ним позже.

Тишина, лишь потрескивает пламя в камине.

В отсветах пламени кожа Бины отливает блестящей медью. Я спрашиваю себя, не потакает ли она мне, или, может быть, ее гложут сомнения. История невероятная, это точно. «Мой сосед убил свою жену, и теперь какая-то самозванка выдает себя за нее. А их сын слишком напуган, чтобы сказать правду».

– Где, по-твоему, Джейн? – тихо спрашивает Бина.

Молчание.

– Я и понятия не имела, что была такая актриса, – говорит Бина, склонившись к моему плечу. Я вижу только волну ее волос.

– Главная красотка пятидесятых, – бормочу я. – Позже снималась в жестком порно.

– А-а.

– Неудачный аборт.

– О-о.