Женщина в озере

– Он хотел отвезти меня домой, но это был бы большой крюк, а мы оба до смерти устали. Я говорю вам это так откровенно, потому что знаю, что это все равно не имеет никакого значения. Если бы я считала это важным, то молчала бы.

– Значит, время у него было, – сказал я. Она покачала головой:

– Я не знаю. И не знаю также, сколько для этого потребовалось бы времени. Прежде всего, откуда он мог знать, где она живет? Я ему не говорила, а он с нею не разговаривал. Мне же она не сказала. – Ее темные глаза настойчиво и вопрошающе искали мой взгляд. – Вы это хотели знать?

Я сложил платок и опять спрятал его в карман.

– Мы должны знать, где он находится.

– А я не могу вам этого сказать, потому что понятия не имею. – Глаза ее следили за тем, как я убирал платок. – Вы сказали, что вас оглушили. Значит, вы были без сознания?

– Да, меня оглушил кто-то, прятавшийся за портьерой. Я попался в ловушку. Она направила на меня револьвер, и я был занят тем, что старался отнять его. Теперь больше нет сомнений в том, что это она убила Лэвери.

Внезапно Дегамо поднялся.

– Вы тут играете интересную сцену с прекрасной Дамой, – сказал он, – но так мы ни на шаг не продвинемся. Пойдемте, мы уезжаем.

– Подождите минутку, я еще не кончил. Предположим, мисс Фромсет, что у Кингсли есть что-то на совести, что-то очень важное. Вид у него сегодня вечером был именно такой. Предположим, что он знал обо всем гораздо больше, чем нам казалось – или чем мне казалось. Тогда он должен был бы отправиться куда-то, где нашел бы абсолютный покой и мог бы спокойно обдумать, как поступать. Я так представляю себе его характер. Я прав?

Я молчал и ждал ответа, боковым зрением фиксируя растущее нетерпение Дегамо. Секунду спустя девушка сказала:

– Он не стал бы убегать и не стал бы прятаться. Просто потому, что ему не от чего убегать или прятаться. Но в одном вы правы: ему могло понадобиться время для того, чтобы подумать, время и покой.

– В незнакомом городе, может быть, в какой-нибудь гостинице, – сказал я и подумал о женщине, которая искала покоя в «Гренаде», – и нашла его.

Я огляделся в поисках телефона.

– Телефон в спальне, – сказала мисс Фромсет, тотчас поняв, что мне требуется.

Я прошел к двери спальни. Дегамо шел за мной. Спальня была выдержана в цвете слоновой кости. Широкая кровать без спинки стояла в центре, подушка еще хранила след от головы. На стеклянном подзеркальнике поблескивали разные косметические принадлежности. Через открытую дверь виднелась ванная комната, облицованная зеленым кафелем. Телефон стоял на ночном столике, рядом с кроватью. Я присел на край кровати, снял трубку и вызвал межугороднюю. Когда мне ответили, я попросил срочно соединить с шерифом Пума Пойнт Джимом Патроном. Потом я повесил трубку и закурил. Дегамо стоял, широко расставив ноги, и мрачно смотрел на меня.

– Ну что? – проворчал он.

– Ждать и чаи гонять, – сказал я.

– Здесь кто, собственно, распоряжается?

– В вашем вопросе заключен ответ: я. Если только вы не собираетесь передать расследование полиции Лос-Анджелеса.

Он зажег спичку, чиркнув ее о ноготь большого пальца, смотрел, как она горела, а потом попытался задуть ее, держа на расстоянии вытянутой руки. Но пламя лишь изогнулось. Он бросил спичку, достал вторую и принялся ее жевать.

Зазвонил телефон.

– Вы вызывали Пума Пойнт?

Из трубки послышался заспанный голос:

– Паттон слушает.

– Говорит Марлоу из Лос-Анджелеса. Вы меня помните?

– Ну ясно, мой мальчик! Я еще толком не проснулся.

– Сделайте мне одолжение, – сказал я. – Хотя я и не имею права вас об этом просить. Пожалуйста, поезжайте или сейчас же пошлите кого-нибудь – сейчас же – на озеро Маленького фавна и выясните, там ли находится Кингсли.

Может быть, возле дома стоит его машина, либо в доме горит свет. И последите, чтобы он там оставался. Чтобы не уехал! Позвоните, как только выясните. Тогда я сразу приеду. Можете вы это сделать?

Паттон сказал:

– У меня нет оснований его задерживать, если он захочет уехать.

– Со мной приедет полицейский офицер из Бэй-Сити, которому нужно допросить Кингсли по поводу одного убийства. Не того убийства у вас, а другого.

Трубка настороженно молчала. Потом Паттон сказал:

– Мой мальчик, это не какие-нибудь глупые шутки, а?

– Нет. Позвоните по телефону Тунбридж 27-22.

– Потребуется не меньше получаса, – сказал он. Я повесил трубку. Теперь Дегамо улыбался.

– Может, малышка подала вам какой-то знак, которого я не заметил? – спросил он. Я встал с кровати.

– Нет. Просто я пытаюсь представить себе его поведение. Кингсли не является хладнокровным убийцей. Может, когда-то в нем и был огонь, но он давно погас. Я предполагаю, что он захотел забраться в самое тихое и отдаленное место, какое знал, только чтобы побыть наедине с самим собой.

Может быть, через несколько часов он сам явится с повинной. Но в ваших интересах задержать его до того, как он явится сам.

– Только бы он не пустил себе пулю в висок, – холодно произнес Дегамо. – От такого, как он, всего можно ожидать.

– Этому вы не сможете помешать, пока не заполучите его в руки.

– Это верно.