Женщина в тени

Инга не ответила, глядя невидящим здоровым глазом на прямоугольник окна, расплывчатый по краям. Это оцепенение сохраняло ее от очередного истерического взрыва.

Ида сорвалась с места, как только Инга позвонила. Расчет был верным. Больше никому она свой крик о помощи адресовать не могла.

Очнувшись от обморока, длившегося никак не меньше получаса, Инга обнаружила, что лежит на полу рядом со шкафом. Все перевернуто. Вещи раскиданы по сторонам. Испугавшись, Инга все-таки припомнила, что этот разгром учинила сама. Разыскивала деньги и драгоценности. И те, и другие были на месте. В состоянии, близком к помешательству, Инга сорвала с себя окровавленную одежду и побежала к входной двери. Оказалась, та не заперта. Сдерживая вопль, Инга закрылась на все замки и даже придвинула тумбочку с обувью, отведя ей роль баррикады.

В ванной она обнаружила, что все покрыта синяками и ссадинами. Кости целы, но голый торс представлял собой жуткое зрелище. О последствия изнасилования и говорить не стоило – Ингу словно пытались разорвать пополам. Крови было много поначалу, но потом кровотечение прекратилось. Оставалась боль. С нею можно было бороться одним способом – наглотаться таблеток. К счастью, их запас нашелся в коробке, что стояла на кухне. Приняв душ, Инга испытала временное облегчение. Удары по лицу привели к тому, что левая его часть распухла, глаз заплыл, губы стали словно помятые сливы. Инга почувствовала себя отбивной.

С большим трудом успокоившись для элементарного разговора по телефону, она позвонила Иде. Та была в шоке. Еще большое потрясение подруга испытала, увидев реальные последствия преподанного Соколовым «урока».

Теперь Ида решительным образом взяла командование на себя. Инга была рада. Физическое и психическое состояние не позволяло ей принимать решения. Апатия – только это она чувствовала сейчас. Все планы рухнули, все надежды и расчеты потеряли смысл. Соколов не отпустит ее и не успокоится, пока не сведет в могилу. С другой стороны, даже Ида ничего не сумеет сделать. Против них ополчилась какая-то почти нечеловеческая сила, которую невозможно остановить, если она идет к своей цели. Выхода два, и они просты. Покориться судьбе или бежать. Первый выход – путь к смерти, второй дает шанс на спасение. Бежать к родителям в глухомань и спрятаться там, поставив крест на будущем в большом городе. Но именно этот город принес Инге столько страданий. Пожалуй, подумала она, он не стоит моих слез.

«Завтра же, как только приду в себя, уезжаю!» Потом Инга вспомнила о своем лице. Нет, завтра не получится, придется ждать, чтобы спал хотя бы отек.

Ида вышла из кухни, о чем-то говоря.

– Ты меня слышишь?

Инга помотала головой.

– Я сказала, что мы вполне можем обратиться с заявлением…

– Нет! Перестань мне это предлагать! – Инга встала с дивана, взялась за сигарету. – Не хочу, чтобы кто-то копался в моих проблемах. Да и что можно доказать? Я не видела их, ни одного. Записи разговора между мной и Соколовым нет. Он двадцать раз отопрется, наймет кучу адвокатов и выиграет дело. Потом меня найдут в канаве, с перерезанным горлом. Концы в воду. Он со мной играет. Издевается словно подросток над котенком, знающий, что останется безнаказанным. Я этот котенок. И Соколову нравится.

– Так он был садистом? – спросила Ида. – Что-то такое происходило раньше?

– Не знаю. Был жесткий секс, но где садизм, а где нет? Не знаю. Часто я была просто пьяная и мне нравилось играть…

Инга остановилась у окна, держа сигарету в пальцах, и посмотрела во двор.

– Я сама виновата. Пошла за этим ублюдком, как только он меня поманил, а сейчас по счетам плачу. Все правильно.

– Ну конечно! Почему это ты?

Инга отмахнулась.

– За все надо платить. Просто как дважды два.

У Иды зазвонил сотовый. Ее парень. Она дала ему дополнительные инструкции, как проехать.

– А если эти твари караулят во дворе? – спросила Инга. – Или где-нибудь рядом? Они не дадут нам уехать…

– Да как это не дадут? Мы что, в лесу? Это не город, что ли? Неужели им беспредел здесь творить можно? – возмутилась Ида.

Инга не ответила.

– Прорвемся, подруга, не вешай нос.

Инга усмехнулась.

– У Леньки есть пистолет. Просто так им нас не задержать. Боевой.

– Ну тогда прорвемся. Если они на танке не приедут, – сказала Инга.

Ида засмеялась.

Инга продолжила поглощать никотин. Пока ее подруга бегала по комнатам, собирая вещи в две большие спортивные сумки, Инга думала о скверике и женщине, с которой она провела один странный вечер. Неизвестно, что было бы, останься она здесь. Куда бы сейчас подалась Светлана Борисовна? Они расстались, так ничего и не выяснив. Невзирая на медальон и записку, чувство неудовлетворенности у Инги осталось. Стыд, загнанный глубоко внутрь.

Может быть, все происшедшее является расплатой за глупость и эгоизм. Инга склонна была принять такую версию.