Женщина, вернувшаяся с холода

– Не признается Гаулин, давить самого Роксенова. Взять его не составит труда. Но… после того, как с ситуацией разберется помощница Воронова. Может быть, она выведет нас на другой след, и окажется, что Роксенов с Гаулиным к смерти Лары не имеют никакого отношения. Ну, а если и девочка подтвердит, что, кроме руководителей «Рокады», некому было убивать Лару, то тогда и нанесем удар по этой компании. Кстати, Роксенов сейчас наверняка ищет тебя.

– Да пошел он!

– Э-э, нет, Серега. Ты не горячись. Нам эти козлы нужны спокойными, уверенными в том, что ты подавлен, а не настроен раздавить их. А то быстро слиняют из Москвы, и найти их потом будет не просто. К тому же у меня отпуск не резиновый, а из Центра я вряд ли смогу помогать тебе. Там нагрузят так, что мама не горюй.

– Это точно! Что предлагаешь?

– Позвони Роксенову, отпросись, слезу пусти.

– Не дождется!

– Серега, успокой их!

– Тогда давай еще водки.

– Нам же в бар скоро ехать!

– Протрезвею. Иначе не смогу говорить с Роксеновым, сорвусь.

Веселов махнул рукой, налил Бестужеву сто граммов:

– Ладно, пей, но если до четырех не оклемаешься, я тебя в душе холодной водой в чувство приведу.

– Договорились.

Бестужев выпил и набрал номер шефа. Тот ответил сразу же:

– Сережа? Соболезную. И скорблю вместе с тобой. Поверь, говорю от чистого сердца.

– Спасибо, Максим Григорьевич. Извините, я не смогу выйти на службу.

– Конечно, конечно, я все понимаю. Выйдешь, когда сможешь.

– Благодарю!

– Да не за что благодарить меня, Сережа. Все мы люди. С похоронами поможем, я своего помощника к тебе отправлю, он сделает все в лучшем виде.

– Не стоит, Максим Григорьевич. Вы же знаете, Лариса была, какое странное слово «была», депутатом Мосгордумы, ее похоронами займется Дума. Мне уже звонили.

– У тебя подавленный голос, Сережа. Это объяснимо, конечно, но надо держаться. Может быть, прислать к тебе Кравчукову или еще кого-нибудь, чтобы были рядом в эти самые тяжелые первые дни?

– Не надо. Не хочу, чтобы кто-то видел… не надо. Я справлюсь. А выйду на службу после похорон.

– Да не думай ты о работе, никуда она не денется. И какая сволочь подняла руку на Ларису Константиновну? Давить таких подонков надо. Без суда и следствия. Кстати, полиции удалось выйти на след убийцы?

– Не знаю. Мне не до этого.

– Понимаю. Нужна будет помощь, сразу звони, получишь все, что требуется.

– Еще раз спасибо. И до свидания, Максим Григорьевич.

– Держись, Сережа, мы все с тобой! До свидания.

Бестужев отключил телефон, бросил его на диван.

– Молодец, Серега, то, что надо, – сказал Веселов. – Представляю, как доволен Роксенов, наверняка вызвал к себе подельников обсудить разговор. Теперь председатель совета директоров успокоится. А как говорил! «Что за сволочь подняла на Лару руку, давить таких надо без суда и следствия». Что ж, тут Роксенов прав. И мы пойдем ему навстречу. Никакого суда не будет.

– Что теперь? – спросил Бестужев.

– Теперь надо обдумать, как скрытно добраться к твоему бару, по одному и с разницей по времени. Ну, из дома незамеченными мы выйдем, по чердаку и пожарному ходу, оказывается, есть тут такой. Дальше надо разойтись. Кому куда?

Через полчаса план выхода из дома и скрытного передвижения к бару в район улицы Зеленодольской был готов. Оставалось дождаться нужного времени. Оно пролетело быстро. В 16.00 офицеры из квартиры поднялись на чердак, прошли до торца здания, где имелся выход на внутреннюю лестницу. Обычно такие лестницы у старых домов вешались на внешние стены. В доме же Веселова она была помещена в отдельную шахту. Видно, какой-то архитектор в свое время придумал подобное «чудо техники». В случае реального пожара эта шахта стала бы не спасительным ходом, а могильником для десятков жильцов.

На улице разошлись, договорившись о том, что первым к бару подъедет Бестужев, раз его там хорошо знали и привечали.

И Сергей, и Дмитрий воспользовались метро. В подземке легче затеряться, запутать следы, просто исчезнуть, если возникнет необходимость. А в данном случае она могла возникнуть в любой момент.

Сергей подошел к бару в 17.28. До этого прошел мимо магазина, первого корпуса дома 29. Слежки за собой не заметил. Спустился в бар. За стойкой стоял хорошо знакомый бармен Борис.

– О, Сергей, давненько вас не было у нас. Уезжали куда-нибудь?

– Дела.

– Слышали, в третьем корпусе депутата городской Думы убили?

– Этим депутатом была моя супруга.

– Да что вы? – открыл рот от удивления бармен.

– Вот тебе и что!

– Какая беда. Примите, пожалуйста, мои искренние соболезнования. Убийцу-то нашли?

– Ищут!

– Да-да! Вот она жизнь современная. Чуть что не так, либо в морду, либо ножом в сердце, либо пулю… Извините, вам как всегда?

– Нет! Сюда должны приехать мои друзья. В баре никого подозрительного нет?

– Да нет, вроде все те же, кто постоянно к нам приходит.

– А ты еще раз, не привлекая к себе внимания, осмотри бар. Может быть, появился новый человек.

– Нет, Сергей! Никого из новеньких нет. Можете сами убедиться, – внимательно осмотревшись, сказал Борис.