Женщина-ветер

Как ни странно, но меня никто из вражеского лагеря не тревожил – ни следователь, ни Борис Пожаров. Я не верила, что на этом их приставания ко мне закончились, нет, они взяли тайм-аут, вернее, предоставили мне возможность почистить перышки и выйти наконец замуж за Марка, но улететь в Грецию нам вряд ли удастся. Задержат прямо в аэропорту, накинутся и порвут на части. И все это из-за моей ненормальной любви к Беатрисс. За то, что я в своих заблуждениях относительно ее душевных качеств зашла настолько далеко, что потеряла ее из виду и любила лишь внешнюю, роскошную оболочку, не замечая тех перемен, которые происходили в ней и безжалостно превращали ее из красивого, доброго и нежного подростка в эгоистичную, лицемерную, завистливую, расчетливую и лживую женщину.

Ты прости меня, Беатрисс, за эти слова, но это чистая правда. Будь ты другой, разве свела бы меня судьба с веселой надзирательницей? Или отрезала бы я свои густые рыжие волосы?

Не знаю почему, моя дорогая подруга, я вспомнила момент, когда под острыми ножницами Наташи, моей соседки по камере (мастер-парикмахер с международными дипломами, получившая шесть лет за убийство своего сожителя, стригла сокамерниц за блок сигарет и делала маникюр за бутылку пива или палку колбасы; удивительно, кто мог позволить ей пронести ножницы и профессиональный маникюрный набор в камеру, разве что та веселая надзирательница, два раза в месяц пользующаяся услугами Наташи и экономившая при этом немалые деньги, которые тратились на выпивку и дорогие сорочки для своего молодого любовника), волосы мои, тяжелые толстые золотые пряди, с сухим стуком падали на грязный пол камеры, а все мои товарки, наблюдавшие эту сцену, готовы были разрыдаться при этом… Убивали мужей, любовников, соперниц – так не плакали, а вот волос моих им было жалко до слез. Нежные сердца были у моих убийц.

Утром мои волосы уложат в простую, как мы и договаривались с Беатрисс, прическу, подкрутив концы и заправив их за уши, оставив открытым лоб.

Первый день мою голову будет украшать шапочка – произведение искусства, роскошная штучка, от которой я была в восторге и которую постоянно примеряла. На второй день все внимание гостей будет приковано к бриллиантовому колье, подаренному мне Беатрисс. Поэтому и прическа будет простой, да и платье цвета шампанского послужит лишь фоном…

Я вертела в руках голубую коробку с бриллиантами, не в силах поверить, что Беатрисс так расщедрилась. Бедняжка, она уже и не знала, что мне подарить, лишь бы я простила ее. Беатрисс, я забираю назад все те дурные слова о тебе, которые только что сказала в запальчивости. Слава тебе, господи, в тебе не угасло чувство вины…

Перед приходом Марка я смыла с волос бальзам, подсушила их, переоделась и теперь сидела в чистой кухне, залитой светом закатного солнца, и раскладывала пасьянс. Скользя взглядом по нарядно одетым дамам, напыщенным королям и нахальным усатым мальчикам-валетам, я была мысленно с Марком и нашим будущим ребенком. Я была почти счастлива…

Потом позвонил Марк и сказал, что задержится, чтобы я ужинала без него, он приедет не раньше одиннадцати.

Глава 22

Я снова принялась слоняться по квартире. И чем темнее становились окна, чем смуглее блики угасавшего солнца на стенах, тем мне становилось тоскливее на душе, и картинка с мертвой Беатрисс на столе в морге, как застрявший в проекционном аппарате слайд, мерцала зловещим мертвенным светом.

Аппетит, который не изменял мне весь день (я только одних бутербродов съела десяток!), пропал. Меня снова тошнило. В такие минуты меньше всего думается о ребенке.

Чтобы отвлечься, решила снова надеть на себя подвенечное платье. Подумалось вдруг: а почему это я должна надеть колье, самое красивое украшение, что у меня было, на второй день, а не на первый? Когда мы с Беатрисс обсуждали мои наряды, разве могла я предположить, что потеряю свою подругу и меня заподозрят в ее убийстве? Так что, милочка, сказала я сама себе, второго дня может и не быть. Надевай-ка колье в первый день, покажи бриллианты, ослепи всех важных гостей, удиви, пусть и Марк полюбуется, какая у него красавица-жена. А вот шапочку можно попридержать до лучших времен. Хотя… А почему бы не надеть и шапочку и колье? Для невесты не вычурно. Я решила примерить еще раз прозрачное, из пышной, воздушной материи платье, надела его, потом нацепила шапочку и наконец открыла голубую коробку. От катящегося в ночь малинового солнечного шара и бриллианты засверкали бордовыми, оранжево-пунцовыми, рубиновыми, остро-фиолетовыми, густо-синими и слепяще-золотыми лучами… Если бы бриллианты могли пахнуть, это был бы сложный, пряный, необычайно свежий, бодрящий и одновременно опьяняющий аромат, отдающий кровью…