Женщина во тьме

В моем сне, в том, что снится про этот дом – обыкновенный дом, а не про дом-убийцу, – двери всех комнат выходят в коридор, и они всегда заперты. Каждый раз, когда вижу этот сон, они всегда закрыты. Но во вчерашнем сне одна дверь оказалась открытой. Разбудил меня собственный стон, крик, вой, но это неважно. Ведь мой плач все равно никто не мог услышать.

А ты прошлой ночью не просыпался? До тебя не долетели мои стоны? Разве морской ветер не подхватил их, не перенес через весь город? Разве они не проникли сквозь каменные стены? И у тебя, потревоженного эхом моего голоса, не зашевелились на голове волосы?

Глава 8

Сара

Выхожу проводить Джо и Миа. Новая школа недалеко, мне хочется пойти вместе с ними, да только одному – семнадцать, а другой – пятнадцать, так что они скорей умрут, чем позволят матери их сопровождать. Бормочу «до свидания!», обхватив себя руками, ежусь на холодном ветру и, пока сын и дочь не скрылись из виду, смотрю им вслед.

Стараюсь глубоко вздохнуть, сглатываю комок в горле и бреду к дому. Вдруг на береговой тропе[4] замечаю размытый туманом силуэт и замираю. Этот кто-то смотрит не на море, а на меня. В лучах холодного утреннего солнца чувствую не страх, нет – ярость и, перебежав дорогу, выхожу на пешеходную дорожку.

– Эй, – ору я вслед удаляющейся фигуре, – в чем дело?

Бесполезно кричать против ветра. Кто бы ни был тот человек, он уже скрылся за холмом. Запыхавшись, преодолеваю половину подъема. Но в тонкой футболке так холодно, что спускаюсь обратно. Проходя мимо двадцать восьмого дома, в окне второго этажа вижу Лин. Наблюдает за мной. Мимо Патрика – он как раз надевает куртку в прихожей – пулей влетаю в дом.

– С тобой все в порядке? – спрашивает муж.

Я киваю и подставляю щеку для поцелуя.

– Показалось, что увидела знакомого. Вот и все.

Взглянув на пустую дорожку, Патрик хмурит брови.

– Постараюсь прийти сегодня пораньше.

– Перестань, я прекрасно себя чувствую.

Однако, услышав стук захлопнувшейся двери, вздрагиваю и, чтобы успокоиться, делаю несколько глубоких прерывистых вдохов. Выглядываю в окно – на береговой тропе пусто. Проверив по дороге, закрыта ли цепочка на входной двери, иду на кухню. Меня окружает мертвая тишина. Включаю радио, прибавляю громкость и мою посуду, оставшуюся после завтрака. Беру тряпку и, протерев кухонное окно, распахиваю его настежь. В помещении становится светлее, на душе – немного легче.

Посуда убрана, стол вытерт. Смотрю на бесчисленные коробки. Клянусь, с прошлого вечера эти горы даже подросли. Вчера были Анды, сегодня – Гималаи. Проблема в том, что… Конечно, до прихода Патрика я могу все распаковать, а что делать потом, когда начнем перестилать полы и красить стены? Придется все складывать обратно.

Вдруг вершины картонной гряды освещает вынырнувшее из-за туч солнце. Я живу на берегу моря и не собираюсь в солнечный день прятаться от тех, кто, прогуливая собак, интересуется новыми обитателями дома-убийцы.

В мозгу звучит умоляющий шепот Патрика: «У тебя получится, измени его, сделай другим, сделай лучше».

«К черту», – бубню себе под нос и хватаю ключи. Разве не желание изменить жизнь занесло нас сюда? Пусть это не тропический берег моей мечты, но все-таки увлекательное приключение. Или станет таким, если я постараюсь.

* * *

Здесь есть магазинчик «Сделай сам». Он маленький, тесный, забит старыми деревянными шкафами и полками со всякой всячиной. Там пыльно, пахнет сыростью и опилками. Выбор красок и обоев небольшой, да и сто́ят они, вероятно, раза в два дороже, чем в крупном торговом центре, однако я ждать не могу. Не терпится вновь увидеть на лице мужа восторг, волнение и надежду.

И я могу этому помочь. Вот белила фирмы «Фэрроу энд Болл», обои с бабочками от «Осборн энд Литтл». Пожалуй, надо взять еще несколько рулонов и еще краски.

Пока несу товар к кассе, начинает ломить спину. Оглядываюсь по сторонам, не следит ли кто, но в магазине нет ни одного покупателя.

– Похоже, у вас будет немало работы, – кивая на мои пакеты и ожидая, пока пройдет оплата, говорит продавец.

– Так и задумано, – улыбаюсь в ответ.

Я уже выхожу, как вдруг слышу:

– Скажите, это вы поселились в доме-убийце?

Улыбка сползает с моего лица. Так вот кто мы теперь – новая семья из дома-убийцы? Пропускаю вопрос мимо ушей и, крепче ухватив пакеты, ускоряю шаг. Нет, этому не бывать.

* * *

На береговой тропе нахожу скамейку и, бросив на землю сумки с покупками, сажусь передохнуть.

– Я знал, что это ты.