Женщина, вышедшая замуж за Минотавра (ЛП)

Время шло днями и неделями, месяцами и годами, как и положено времени. Прошедшие года приносили вехи и потери, внуков и правнуков, снег на висках, морщины на бровях, вялость в конечностях. Возраст подкрадывался к ним обоим. Минотавр чувствовал это в своих костях: его так любили, а любовь приносит смерть даже в мифы. Он хотел вернуться туда, где его создали, сказал он ей однажды, и она улыбнулась.

Праздник, говорили они другим, юбилейная поездка. Сами по себе. Чтобы пережить старые воспоминания. Туда, говорили они себе, где причалил корабль с черными парусами.

Когда они доберутся туда... а это займет немало времени, учитывая, в каком состоянии находится мир, где маски то надеваются, то снимаются, где границы открываются и закрываются по собственной капризной воле, где вирусы и болезни не уважают ни людей, ни другие организмы. Когда они добираются туда, где она нашла его, где теперь даже руины превратились в пыль, где артерии лабиринта разрушены и открыты небу, он почувствовал запах свободы.

Он исчезает, и она впервые — или почти впервые — не чувствует его пульса с момента их встречи. В один момент он отражается рядом с ней, когда она смотрит на себя в неподвижный пруд, старуха с цветами в волосах, его рога великолепны, как никогда, несмотря на возраст и нехватку кальция. В следующий момент его запах больше не ощущается. Остается пустое пространство, как будто его и не было.

Когда она, наконец, нашла его — солнце уже село, — он стоял на берегу, где когда-то была пристань, на которую сбрасывали груз драгоценной молодежи, драгоценного мяса. Он никогда не хотел их есть, говорил он ей, но они были такие глупые и боязливые. Как овцы. Телятина. Сочный кусок мяса с кровью. Трудно устоять. Он и сейчас там, свернувшись калачиком на песке, смехотворно маленький для того места, которое он занимал в ее жизни. Все, что было им, исчезло. Только рога на память, чтобы при желании повесить на стену.

Но нет. Все должно закончиться по другому.

Она садится рядом с ним, укладывает огромную голову себе на колени — небрежно, как он никогда не относился к своей плоти, и осторозаточенный нож прочерчивает глубокую борозду в его боку.

Ночь движется слишком быстро, пока она рассказывает ему истории, но рана кровоточит медленно. Но это неважно. В ее жилах все-таки течет магический и необузданный (почти) огонь, и к рассвету, хотя она и устала, топлива хватит на концовку. Кровь, которая не может вернуть его, может только отправить его в вечный путь. Они прожили долгую и счастливую жизнь, но как и каждая хорошая легенда их история должна закончиться.

И когда солнце наконец взойдет, оно зажжет саму его ткань, его суть. Вспыхнет костер. Сигнал кораблю с черным парусом, который ждет за гранью видимого смертному глазу.