Женщины

– Как насчет перепихнуться, пока Дебра не вернулась?

– Нет.

– Не надо меня ненавидеть. Я просто пытаюсь бал хуем раскочегарить.

– Я думаю, ты вышел за рамки. Ты сейчас был отвратителен и тривиален.

– Мне, видать, не хватает воображения.

– А еще писатель.

– Я пишу. Но в основном – фотографирую.

– Мне кажется, ты ебешь женщин только затем, чтоб потом написать, как ты их ебешь.

– Ладно, ладно, к черту. Пей давай.

Тесси вернулась к стакану. Допила и затушила сигарету. Взглянула на меня, моргая длинными фальшивыми ресницами. Вылитая Дебра, с этим ее большим напомаженным ртом. Только у Дебры потемнее и не блестит так сильно. У Тесси же он был ярко-красным, и губы поблескивали – она его никогда не закрывала, непрерывно облизывая нижнюю губу. Неожиданно Тесси схватила меня. Этот ее рот распахнулся над моим. Восхитительно. Будто насилуют. У меня начал вставать. Я вытянул вниз руки, пока она меня целовала, и задрал ей юбку, провел рукой по левой ноге, и мы продолжали целоваться.

– Пошли, – сказал я после поцелуя.

Я взял ее за руку и завел в спальню Дебры. Толкнул на постель. Сверху лежало покрывало. Я стащил брюки и ботинки, затем стянул туфли с Тесси. Длинно поцеловал, потом задрал красную юбку ей на бедра. Не колготки. Нейлоновые чулки и розовые трусики. Я стянул и трусики. Глаза Тесси не открывала. Где-то по соседству, слышал я, стерео играло симфоническую музыку. Я потер пальцем вдоль ее пизды. Вскоре она увлажнилась и начала раскрываться. Я погрузил в нее палец. Затем извлек и стал тереть клитор. Она была приятна и сочна. Я влез. Нанес ей несколько быстрых, яростных ударов, потом замедлился, потом опять вонзился. Я глядел в это порочное и простое лицо. Оно меня по-настоящему возбуждало. Я колотил себе дальше.

Затем Тесси столкнула меня:

– Слезай!

– Что? Что?

– Фургон подъехал! Меня уволят! Я работу потеряю!

– Нет, нет, БЛЯДЬ! Я рвал ее дальше беспощадно, прижимался губами к этому блестящему кошмарному рту – и кончил внутрь ее, хорошо. Я соскочил. Тесси подхватила туфли и трусики и сбежала в ванную. Я подтерся носовым платком и расправил покрывало, взбил подушки. Как раз когда я застегивал ширинку, открылась дверь. Я вышел в гостиную.

– Генри, ты не поможешь Ларри внести столик? Он тяжелый.

– Конечно.

– Где Тесси?

– В ванной, наверное.

Я вышел с Деброй к грузовичку. Мы выволокли столик из фургона, схватились за него и внесли в дом. Когда мы входили, Тесси уже сидела на кушетке с сигаретой.

– Не уроните покупку, мальчики! – сказала она.

– Фиг там! – ответил я.

Мы внесли его в Дебрину спальню и поставили у кровати. Раньше у нее тут стоял другой столик, она его убрала. Потом мы столпились вокруг и стали рассматривать мраморную столешницу.

– О, Генри… всего двести долларов… тебе нравится?

– О, прекрасно, Дебра, просто прекрасно.

Я зашел в ванную. Умыл лицо, причесался. Затем спустил штаны с трусами и тихонько вымыл причинные. Поссал, смыл и вышел.

– Вина не выпьешь, Ларри? – спросил я.

– Ой, нет, но спасибо…

– Спасибо за помощь, Ларри, – сказала Дебра. Ларри вышел через заднюю дверь.

– Ох, я так взволнована! – сказала Дебра.

Тесси сидела, и пила, и болтала с нами минут 10 или 15, потом сказала:

– Мне надо идти.

– Останься, если хочешь, – предложила Дебра.

– Нет-нет, мне пора. Надо квартиру убрать, там такой бардак.

– Квартиру убрать? Сегодня? Когда у тебя двое славных друзей с выпивкой? – спросила Дебра.

– Да я сижу тут, думаю, какой там срач, и он у меня никак не идет из головы. Не принимай на свой счет.

– Ладно, Тесси, тогда иди. Мы тебя прощаем.

– Хорошо, дорогуша…

Они поцеловались на пороге, и Тесси исчезла. Дебра взяла меня за руку и ввела в спальню. Мы посмотрели на мраморную столешницу.

– Что ты о нем на самом деле думаешь, Генри?

– Ну что – я просаживаю по двести баксов на скачках, и хвастаться мне после этого нечем, так что, по-моему, с ним все в порядке.

– Он будет стоять тут, рядом с нами сегодня ночью, когда мы будем спать вместе.

– Может, это мне постоять, а ты ляжешь со столиком?

– Никак ревнуешь?

– Разумеется.

Дебра снова сходила в кухню и принесла тряпки и что-то вроде чистящей жидкости. Начала протирать мрамор.

– Видишь, мрамор нужно обрабатывать особым образом, чтобы подчеркнуть прожилки.

Я разделся и сел на кровать в одних трусах. Потом откинулся на подушки, растянувшись на покрывале. Потом снова сел:

– Господи боже мой, Дебра, я тебе покрывало помял.

– Да ничего.

Я пошел и принес два стакана, один отдал Дебре. Я наблюдал, как она трудится над столешницей. Дебра взглянула на меня:

– Знаешь, у тебя самые прекрасные ноги, что я только видела у мужчины.

– Неплохо для старика, а, девчонка?

– Отнюдь.

Она еще немного потерла столик, потом бросила.

– Как ты тут с Тесси?

– Нормально. Мне она понравилась.

– Она хороший работник.

– Я не успел этого заметить.

– Нехорошо, что она ушла. Наверное, просто хотела оставить нас наедине. Надо ей позвонить.

– Ну и давай.