Женщины

Кэтрин сказала, что больше она его не узнавала. Сущий ужас. На скорой помощи – в больницу. А на следующее утро он сидел в конторе как ни в чем не бывало. Потом на сцену вышла Джоанна Довер. Высокая статная полумиллионерша. Образованная и полоумная. Они с Арнольдом начали делать бизнес вместе. Джоанна Довер торговала искусством, как некоторые торгуют кукурузными фьючерсами. Она открывала неизвестных художников на пути к славе, по дешевке скупала их работы и продавала втридорога после того, как их признавали. У нее был на это глаз. И великолепное 6-футовое тело. Она начала видеться с Арнольдом чаще. Однажды вечером Джоанна заехала за ним облаченная в дорогое вечернее платье в обтяжку. Тогда Кэтрин поняла, что Джоанна действительно имеет в виду бизнес. И вот после этого, куда бы Арнольд с Джоанной ни выходили, она ехала с ними. Они были трио. У Арнольда был очень низкий позыв к сексу, и Кэтрин волновало не это. Она беспокоилась о бизнесе. Затем Джоанна выпала из кадра, а Арнольд влез в коку еще глубже. Всё чаще и чаще вызывали скорую. Кэтрин, в конце концов, развелась с ним. Но они по-прежнему встречались, тем не менее. Она привозила в контору кофе для всех сотрудников каждое утро в 10.30, и Арнольд включил ее в штат. Это позволило ей сохранить за собой дом. Они с Арнольдом время от времени там ужинали, но никакого секса. И все же – он в ней нуждался, она его опекала.

Помимо этого, Кэтрин верила в здоровую пищу и из мяса признавала только курицу и рыбу. Прекрасная женщина.

33

Через день или два, около часу дня мне в дверь постучали. Там стоял художник, Монти Рифф, – так он меня известил, во всяком случае. Еще он сообщил, что я, бывало, надирался с ним вместе, когда жил на Авеню ДеЛонгпре.

– Я вас не помню, – сказал я.

– Меня Ди Ди привозила.

– О, правда? Ну, заходите. – У Монти с собой была полудюжина пива и высокая статная женщина.

– Это Джоанна Довер, – представил он.

– Я не попала на ваши чтения в Хьюстоне, – сказала она.

– Лора Стэнли мне всё про вас рассказала, – ответил я.

– Вы ее знаете?

– Да. Но я переименовал ее в Кэтрин, в честь Кэтрин Хэпбрн.

– Вы ее в самом деле знаете?

– И довольно неплохо.

– Насколько неплохо?

– Через день-два она прилетает ко мне в гости.

– В самом деле?

– Да.

Мы допили полудюжину, и я вышел прикупить еще. Когда я вернулся, Монти уже не было. Джоанна сказала, что у него встреча. Мы заговорили о живописи, и я вытащил кое-что свое. Она на них взглянула и решила, что парочку, пожалуй, купит.

– Сколько? – спросила она.

– Ну, 40 долларов за маленькую и 60 за большую.

Джоанна выписала мне чек на 100 долларов. Затем сказала:

– Я хочу, чтобы ты со мною жил.

– Что? Это довольно неожиданно.

– Оно того стоит. У меня есть кое-какие деньги. Только не спрашивай, сколько. Я даже придумала причины, почему нам следует жить вместе.

Хочешь, скажу?

– Нет.

– Во-первых, если бы мы жили вместе, я бы взяла тебя в Париж.

– Ненавижу ездить.

– Я бы показала тебе такой Париж, который бы тебе точно понравился.

– Дай подумать.

Я наклонился и поцеловал ее. Потом поцеловал еще раз, немного дольше.

– Вот говно, – сказал я, – пошли в постель.

– Ладно, – ответила Джоанна Довер.

Мы разделись и завалились. В ней было 6 футов росту. До этого у меня бывали только маленькие женщины. А тут странно – до куда бы ни дотягивался, женщины, казалось, там еще больше. Мы разогрелись. Я подарил ей 3 или 4 минуты орального секса, затем оседлал. Она была хороша – она в самом деле была хороша.

Мы подмылись, оделись, и она повезла меня ужинать в Малибу. Рассказала, что живет в Галвестоне, Техас. Оставила номер телефона, адрес и сказала, чтобы я приезжал. Я ответил, что приеду. Она сказала, что насчет Парижа и всего остального она серьезно. Хорошая поебка была, и ужин тоже отличный.

34

На следующий день позвонила Кэтрин. Она сказала, что уже взяла билеты и прилетает в Лос-Анжелес-Международный в пятницу в полтретьего дня.

– Кэтрин, – промямлил я, – я должен тебе кое-что сказать.

– Хэнк, ты что – не хочешь меня видеть?

– Я хочу тебя видеть больше всех людей, которых знаю.

– Тогда в чем же дело?

– Ну, ты знаешь Джоанну Довер…

– Джоанну Довер?

– Ту… ну, ты знаешь… твой муж…

– Что там насчет нее, Хэнк?

– Ну, она приезжала ко мне.

– В смысле, приезжала к тебе домой?

– Да.

– И что?

– Мы поговорили. Она купила две мои картины.

– Что-то еще произошло?

– Д-да.

Кэтрин замолчала. Потом произнесла:

– Хэнк, я не знаю, хочется ли мне теперь тебя видеть.

– Я понимаю. Послушай, давай ты все обдумаешь и перезвонишь мне?

Прости, Кэтрин. Мне жаль, что так случилось. Вот все, что я могу сказать.

Она повесила трубку. Не перезвонит, подумал я. Лучшая женщина, которую я встретил, – и так облажаться. Я достоин разгрома, я заслужил подохнуть в одиночестве в психушке.

Я сидел возле телефона. Читал газету – спортивную секцию, финансовую секцию, комиксы. Телефон зазвонил. Это была Кэтрин.

– НА ХУЙ Джоанну Довер! – засмеялась она. Я ни разу не слышал, чтобы Кэтрин так выражалась.

– Так ты приезжаешь?

– Да. Ты записал время?

– Я всё записал. Я буду там.