Женщины без границ

Вера и Саша почти скрылись за ширмой, но тут на сцену выкатывается на колесах диван, представляющий собой довольно сложное технотронное сооружение с компьютером, стереосистемой и т.д. На диване комфортно устроился Виталик – бородатый мужчина в затрапезном халате и меховых тапочках.

Виталик. Прекратить прелюбодеяние! Немедленно!

Она. О нет! Тебя-то кто сюда звал?

Виталик. Ты! Ты же подумала сейчас: «Вот вернусь в Москву и разведусь с Виталиком!» Подумала?

Она. Подумала.

Он. Кто это?

Она. Это мой муж. Виталик…

Он. Какой еще муж?

Виталик(сурово). Законный!

Акт второй

На сцене все, как в конце первого акта: Виталик на диване. Остальные в недоумении. Саша вопросительно смотрит на Веру.

Она. Сашенька, познакомься, это мой муж – Виталик…

Он. Как в плохой пьесе…

Нина. В очень плохой!

Маша. Нет, вы только посмотрите: у самой муж имеется, а она чужих уводит!

Ирина Федоровна. Молодец, дочка, мужиков надо заготавливать впрок!

Он. Ты же мне сказала, что развелась!

Она. Я не говорила – развелась. Я говорила – рассталась.

Он. А это не одно и то же?

Валентин Борисович. Нет! Иногда жены расстаются с мужьями, даже не покидая супружеской постели.

Он. Ладно, допустим, это твой муж…

Виталик. Что значит «допустим»? Я могу и паспорт показать!

Он. Покажите!

Виталик подъезжает к нему на диване и протягивает паспорт. Саша берет документ и внимательно листает.

Виталик. Ну, как?

Он. Да, в самом деле, муж. Со стажем…

Она. Только по паспорту. Между нами ничего нет. Абсолютно ничего!

Валентин Борисович. А вот это неправда, деточка: если между мужчиной и женщиной хоть однажды что-то было, это – навсегда. И потому я сейчас здесь…

Он. И давно между вами ничего нет?

Она. Сегодня – семь лет. Ровно семь лет назад, 24 сентября, в день преподобной Феодоры Александрийской это случилось в последний раз.

Виталик(что-то набирает на клавиатуре и смотрит на дисплей). Точно, 24 сентября, ровно семь лет назад, в День машиностроителя. С тех пор ни разу! Ни-ни!

Он. Значит, с сегодняшнего дня ты как бы девственница? (Подойдя к Вере вплотную.) Так вот почему ты как бы…

Она. Да! Пусть у нас все будет как бы в первый раз!

Он. А вы с Виталиком как бы венчанные?

Она. Нет. А ты хочешь как бы венчаться?

Он. Не «как бы», а по-настоящему!

Она(бросается ему на шею). Милый!

Нина. А мне он говорил, что люди венчаются от малодушия!

Маша. Мне тоже!

Валентин Борисович. Венчание – это тот же брачный контракт, но печать ставит – почувствуйте разницу – не нотариус, а Господь…

Маша. Если он есть! Сколько я свечек в церкви понатыкала, а меня все время мужики бросают. Наверное, все-таки Бога нет!

Нина. Есть, разумеется!

Валентин Борисович. Вы уверены?

Нина. Умрете – узнаете…

Она. Если бы Господа не было, люди бы не влюблялись… (Обнимает Сашу.)

Виталик. Эй, вы там, не задохнитесь от счастья! А я вот не дам развода, и все тут!

Ирина Федоровна. Ни себе, ни людям!

Она. Виталик, ну зачем ты вредничаешь?

Виталик. Испугалась! Шутка. (Саше.) А ты, значит, тот самый артист?

Она. Он актер.

Виталик. Да, я видел в рекламе.

Ирина Федоровна. Точно! Он укрепляющие таблетки рекламировал. Идет в черном костюме к венцу и, чтобы не опозориться, пилюлю принимает. Как же это лекарство называется… забыла…

Нина. Санечка, неужели ты рекламировал виагру? Какой стыд!

Он. Нина, у меня были трудные годы. Я работал даже Дедом Морозом. Но так низко никогда не опускался. Виагра – скажешь тоже! Я рекламировал имодиум – таблетки от расстройства желудка, диареи… (Декламирует.) Нынче снова в моде ум: Принимай имодиум!

Валентин Борисович. Ну, так это же совсем другое дело!

Виталик. Правильно! От диареи. (Подходит к Виталику, возвращает паспорт, здоровается с ним за руку.) Давай знакомиться!

Он. Зачем?

Виталик. Как – зачем? Интересно ведь, в какие руки жену отдаю!

Валентин Борисович. Вы правы! У меня был друг – инженер-гидростроитель, он изобрел удивительную турбину…

Она. Валентин Борисович, рассказывали уже! Сколько можно?