Женщины без границ

Она. Вдруг Марго взяла мою руку и погладила. Раньше она никогда так не делала… (Марго.) Не надо, Маргарита Львовна!

Марго. Зови меня просто Марго…

Валентин Борисович. Я всегда подозревал, что французская кухня – всего лишь прелюдия к разврату.

Ирина Федоровна. Уж молчал бы, постник!

Она. Мы сильно выпили. Марго поставила Пьяцоллу, и мы ради смеха стали станцевать дамское танго. Господи, я ведь так любила танцевать! Так любила…

Ирина Федоровна. Это правда. Она у меня даже в кружок бальных танцев ходила. Я ей платье сшила, чтобы на конкурсах выступать. Такое газовое, с воланами…

Виталик. А я всегда ненавидел танцы. Глупее и бессмысленнее танцев только секс!

Он. Ну, ты, Виталик, дочитался!

Звучит Пьяцолла. Танцуют танго на троих. Вера переходит то к Марго, то к Саше. В конце концов, Вера остается с Марго.

Она. Я понимала, происходит что-то очень, очень неправильное! Я знала, что за такой грех на пятнадцать лет отлучают от причастия, но я ничего не могла с собой поделать. Мне было страшно стыдно и чудовищно хорошо! Во мне словно взорвалась шаровая молния счастья…

Маша(Саше). Александр Иванович, бросьте ее! Разве можно делать с женщиной то же самое, что с мужчиной? Или даже с двумя мужчинами?!

Марго. Какие мужчины?! Разве эти толстокожие человекообразные понимают, что нам нужно на самом деле? А женщина дает женщине именно то, что хотела бы получить сама. В этом наша тайна!

Она. Это длилось несколько лет. Шаровая молния счастья постепенно превратилась в холодный бенгальский огонь, а я стала чувствовать себя маленькой девочкой, потерявшейся, попавшей в чужую, неправильную страну. А еще я хотела ребенка. Очень хотела!

Ирина Федоровна. Да уж, дочка, детей тебе давно пора бы завести! (Смотрит на Валентина Борисовича.) А вот мне внуков еще рановато!

Марго. Я все поняла и предложила взять кого-нибудь из детского дома.

Она. Но я хотела свое дитя, чтобы оно вызрело во мне, и я родила его в муке. Страдание искупает грех любострастия! Я даже хотела обратиться к Виталику… За поддержкой…

Марго.…Ага, чтобы родить от него диван!

Виталик. Ну, уж нет! Как можно заводить ребенка, если ты сам еще не понял, кто ты и зачем пришел в этот мир? Я уклонился. Я читал Тертуллиана «Воскрешение плоти».

Марго. Обойдемся! Я позвонила в семенной фонд «Аполлон-Плюс»…

Она. Я отказалась. В безымянном семени есть что-то недоброе, неправильное, безбожное. У ребенка обязательно должен быть отец. Хотя бы в миг зачатия!

Марго. Тогда я стала думать, где взять мужчину!

Ирина Федоровна. Нет, посмотрите на нее! И тогда она стала думать, где взять мужчину! Тут всю жизнь голову ломаешь и без толку!

Маша. Лично я знакомлюсь в парикмахерской или в баре…

Марго. Ходить по барам? Фу! Нам был нужен здоровый, непьющий мужчина!

Нина(смотрит на Сашу). Ах, вот оно что! Очень интересно!

Маша. Тогда надо обращаться в службу знакомств.

Ирина Федоровна. Да бросьте! Я как-то пошла на встречу тех, кому… за много. Сборище нудных, лысых неудачников и жертв тоталитаризма.

Маша. Можно еще дать объявление в газете: «О/ж с ж/п ищет с/м без в/п» для с/с…»

Валентин Борисович. Простите, милая, что вы сказали? Это по-русски?

Маша. Или! Перевожу: «О/ж – одинокая женщина с ж/п – с жилплощадью – ищет с/м – серьезного мужчину без в/п – вредных привычек – для с/с – создания семьи» Что непонятно-то? У меня так подруга вышла замуж. Потом, правда, развелась. Редкий урод оказался!

Марго. А нам был нужен производитель без изъяна! И вот однажды мы вышли из офиса, чтобы ехать в консерваторию…

Она. Видим, колесо у джипа сдулось. А мы уже опаздываем…

Марго. Я надела перчатки, полезла за домкратом, как вдруг тормозит «лексус», оттуда вылезает хорошо одетый мужчина и предлагает помощь. Вот тогда меня осенило!

Она. Мы решили: я буду изображать безутешную даму, у которой лопнули шина и терпение…

Марго. А я из окна в морской бинокль буду рассматривать кандидата в отцы нашего будущего ребенка и оценивать по пятибалльной системе.

Она. Но мне почему-то никто не нравился…

Марго. Еще бы, после меня-то!

Она. Одни сразу начинали пошло клеиться. Другие, едва взяв в руки монтировку, сообщали, сколько зарабатывают и где в последний раз отдыхали. А некоторые все время поглядывали на часы. А потом, не выдержав, все-таки докладывали, сколько эти часы стоят. Так противно! (Саше.) Но ты мне сразу понравился. Сразу!

Он(холодно). Чем же?

Она. Разве это объяснишь! Просто внутри вдруг все как-то потеплело. Может быть, это из-за твоих слов: «Назовите семь цифр, которые сделают мою жизнь…»

Он(усмехаясь). «…осмысленной и счастливой…»