Женщины Девятой улицы. Том 1

Экзистенциализм Сартра базировался на предпосылке, что человек лишен заранее данной, подлинной сущности. Полностью осознавая, на какие войны и преступления способен человек, невозможно было прийти к другому выводу. Кроме того, теория Сартра оставляла человеческую цивилизацию без подстраховки в виде религии и разума. Ведь, если учесть шесть лет подготовки к войне и шесть лет полномасштабного общемирового конфликта, Бога, конечно же, не существует и способность мыслить рационально нередко подводит человека[942]. Но Сартр, хотя и рисовал удручающую картину, предлагал альтернативу, которая базировалась не на надежде, а на истине. В своей работе «Экзистенциализм – это гуманизм», переведенной на английский в 1946 г., он объяснял:

Если даже Бога нет, то существует, по крайней мере, одно бытие, у которого существование предшествует сущности, бытие, которое существует прежде, чем его можно определить каким-нибудь понятием, и этим бытием является человек…[943],[944]

Человек, однако, существует как настоящий комок глины до тех пор, пока не совершит поступок или, как писал Сартр, не сделает что-то из себя.

Таков первый принцип экзистенциализма…[945] Учение, которое я излагаю, утверждает, что реальность – в действии… [Человек] есть не что иное, как его проект самого себя. Человек существует лишь настолько, насколько себя осуществляет. Он представляет собой, следовательно, не что иное, как совокупность своих поступков, не что иное, как собственную жизнь[946]

, [947].

Эта освобождающая концепция предполагала, что жизнь мужчины и женщины не ограничивается неким предопределенным планом или путем, назначенным и одобренным обществом. Они сами несут ответственность за свои судьбы и сами их создают. Сартр пишет:

Таким образом, первым делом экзистенциализм отдает каждому человеку во владение его бытие и возлагает на него полную ответственность за существование[948]

. …вы свободны, выбирайте, то есть изобретайте…[949]

Пока вы не живете своей жизнью, она ничего собой не представляет, вы сами должны придать ей смысл, а ценность есть не что иное, как этот выбираемый вами смысл[950][951]

.

Ранее «Система и диалектика в искусстве» Джона Грэма в качестве манифеста и эстетической теории легла в основу абстрактного экспрессионизма. А теперь экзистенциализм обеспечил философским фундаментом это движение[952]. Стоя перед чистым холстом, каменной глыбой или грудой металла и раздумывая, как начать (или, реже, следует ли приступать к работе вообще), художник-экзистенциалист говорил себе, что на этот вопрос существует только один ответ: надо действовать. Во имя искусства он должен совершить путешествие в самую глубинную часть себя, туда, «где зарождаются страх и трепет»[953]. А те, кого страшило это опасное предприятие, находили ответ у немецкого философа Мартина Хайдеггера. Человек изначально есть существо конечное, говорил мыслитель, а раз это данность, то он ровным счетом ничего не теряет, даже если сильно рискует в выбранной им самим жизни[954].