Женщины Древнего Рима

Однажды верховные жрецы вынесли обвинение весталке, которую оговорил ее раб. Эту женщину, подозреваемую в страшном преступлении, на время отстранили от обязанностей и запретили общаться с ее рабами – ибо против нее было выдвинуто обвинение в инцесте. А обвинение в инцесте, наряду с государственной изменой, считалось тем случаем, когда раба дозволялось пытать, чтобы он дал показания против своего владельца. После этого она предстала перед судом жрецов.

Если обнаруживалось, что весталка не уследила за священным огнем и он погас, она получала выговор от понтифика Максима. Если весталку признавали виновной в сексуальных извращениях, то ее партнера забивали кнутом в комитиуме, а ее саму замуровывали заживо в подземной комнате под кампусом Сцелератус у ворот Коллина. Если же к смерти через повешение приговаривали добропорядочную девушку из светской семьи – как это случилось с юной дочерью Сеяна, которая, вероятно, участвовала в интригах своего отца в 31 году н. э., – то палач овладевал ею, когда веревка уже обвивалась вокруг шеи несчастной, поскольку казнить девственниц считалось плохой приметой.

Плутарх оставил нам мрачное описание казни провинившейся весталки:

«В небольшую подземную комнатку ведет лестница. В комнате имеется кровать, зажженная лампа и небольшое количество необходимых для жизни вещей – хлеб, вода в кувшине, молоко и масло. Их оставляли для того, чтобы римлян не мучила совесть и чтобы никто не мог обвинить их в том, что они заморили голодом женщину, освященную божественным ритуалом.

Жертву приносят на форум на носилках с задернутыми шторами. Ее связывают и затыкают рот кляпом, чтобы она не кричала. Люди уступают дорогу и сопровождают процессию в полном молчании и глубокой скорби. Нет в мире более жуткого зрелища, а в Риме – внушающего больший страх.

Когда кортеж достигает места назначения, прислуга развязывает пленницу; верховный жрец молится в тишине, протягивая руки к богам, желая объяснить им необходимость того, что он делает, а потом берет осужденную за руку, при этом лицо ее скрывает плотная накидка, и проводит к лестнице. Когда она начинает спускаться, он и другие жрецы отворачиваются. Потом лестницу поднимают, а вход в комнату закрывают и засыпают толстым слоем земли, сровняв его с окружающей поверхностью».

Конечно, такие события случались не каждый день. За всю римскую историю нам известно не более десяти случаев, когда весталки подвергались такому наказанию.

Ученые по-разному объясняют происхождение этого обычая. Согласно одной версии, неверность весталки считалась у практичных римлян «чудом» (вроде рождения младенца-урода), поэтому ее нужно было убрать с глаз долой. Другие ученые утверждают, что с того момента, когда верховный жрец «берет» ее к себе, она символически становится его женой, и он наказывает весталку и ее соблазнителя точно так же, как муж наказывает свою супругу за измену. Однако ни одно из этих объяснений не внушает доверия. Ответ лежит в самых древних, неизвестных нам религиозных культах Рима.

Вряд ли такое ужасное наказание применялось в последние сто пятьдесят лет существования республики. Поэтому кажется весьма странным, что его возродили в конце I века н. э. В 83 году н. э. император Домициан, считавший себя божеством и репутация которого не была еще подмочена ужасным скандалом (смертью его собственной племянницы, которую он совратил), с упорством, достойным пуританина, решил улучшить нравы государства[31]. Он заявил, что Веспасиан и Тит прекрасно знали, что коллегия весталок предается разврату, но это их не очень огорчало. Собрались жрецы; один из них не выдержал напряжения и умер от разрыва сердца. Трем весталкам – половине всей коллегии – было предложено покончить с собой, а их соблазнителей отправили в ссылку. Но на этом дело не закончилось. Через несколько лет жрецов стали время от времени собирать, но не в Риме, а на Альбанской вилле Домициана. На одном из этих собраний главная весталка Корнелия, освобожденная от предыдущего судилища, в ее отсутствие была приговорена к замуровыванию заживо, а ее предполагаемый соблазнитель был забит до смерти. Домициан поручил коллегии верховных жрецов привести этот позорный приговор в исполнение.

«Понтифы тут же явились, чтобы казнить и похоронить Корнелию. Она протягивала руки к Весте и другим богам, и среди ее мольбы много раз слышались крики: «Как может Цезарь обвинять меня в разврате, когда, выполняя свой священный долг, я принесла ему победу и триумф?» Было ли это сказано в надежде спастись или в насмешку, из уверенности в своей чистоте или из презрения к императору, кто знает? Была она виновна или нет, но, подчинившись своей судьбе, и вправду производила впечатление невиновной. Когда она спускалась по лестнице в могилу, край ее платья за что-то зацепился; она повернулась и высвободила его. Палач предложил ей руку, но она отвернулась и отпрянула от него, словно, желая подчеркнуть свою невиновность, хотела уберечь свое нетронутое, чистое тело от прикосновения к чему-то грязному».