Женщины Древнего Рима

Август запретил, в случае ее смерти, хоронить ее в мавзолее Августа в Риме; кроме того, он жаловался, что если бы Мецен или Агриппина были живы, то он узнал бы всю правду о поведении дочери гораздо раньше. Когда ему сообщили, что одна из освобожденных рабынь покончила жизнь самоубийством, быть может опасаясь допроса под пытками, он воскликнул: «Жаль, что это не моя дочь!»

Два сына Юлии, Гай и Луций, вне всякого сомнения, были столь же потрясены поведением матери, как и их дед. И ее многообещающая дочь Агриппина тоже. Только два близких человека пожалели Юлию. Тиберий, живший на Родосе, написал Августу письмо, в котором умолял его вернуть Юлии ее личные вещи, а Скрибония, уже совсем старая женщина, по своей собственной инициативе уехала из Рима и поселилась на Пандатерии вместе с дочерью. Скрибония всегда придерживалась требований морали; может быть, именно поэтому Август с ней и развелся. Это была очень строгая дама, а строгость являлась характерной чертой римских матрон.

Остров Пандатерия (в наши дни – Вентотене) – лежит в тридцати одной миле к западу от самого крайнего мыса, расположенного в северо-западной части Неаполитанского залива. Длина этого острова – менее двух миль, а ширина нигде не превышает полмили. Из его древней истории до нас дошел лишь один факт – на нем обитало огромное количество полевых мышей, которые съедали проростки виноградной лозы. Это означает, что в древности на нем выращивали виноград, в то время как сейчас там растет несколько колючих грушевых деревьев.

На Пандатерии есть небольшой заливчик, который древние римляне вырубили в туфовых скалах; на самой северной оконечности острова стояла императорская вилла, похожая на крепость, несомненно оборудованная всем, что нужно для жизни. Теперь от нее остались руины, которые используют в качестве свалки. В древности здесь были рабы и гарнизон, следивший, чтобы туда никто не проник.

Чем же занималась здесь Юлия? Очень скоро ей – как и ее собственной дочери Агриппине и другим прославленным римским женщинам, сосланным на этот остров позже, – надоело рассматривать вулканические породы и любоваться театральным величием его утесов, омываемых морем и согреваемых солнцем. Ее утомили бесконечные ветра, благодаря которым он и получил свое современное название. В ясный день на горизонте были видны берега Италии, напоминавшие ей о лучших временах; а в хорошие и плохие дни огромная гора Сан-Стефана (где сейчас живут осужденные), высившаяся всего в миле от дачи, свидетельствовала о том, что бывают тюрьмы и похуже.

Компанию Юлии составляла мать; но, прежде чем допустить к ней посетителей, их тщательно осматривала стража, по приказу самого Августа. Ни один мужчина не мог попасть на остров – если, конечно, не был политиком или уродом. И даже на этом острове, где выращивали виноград, мстительный отец Юлии категорически запретил давать ей вино.

Римляне не преминули сравнить доброту ее матери с суровостью отца; неудивительно, что все считали, что Юлия наказана слишком строго. Протесты народа сначала не давали никакого результата, поскольку Август заявил, что скорее вода подружится с огнем, чем он освободит свою дочь. Люди стали бросать в Тибр горящие факелы, но Август никак не реагировал. Тем не менее через некоторое время он смягчился, и Юлии было разрешено покинуть Пандатерию и поселиться в Реджио в Южной Италии. Он даже признался, что сожалеет о том, что в письме, посланном им в сенат, слишком грубо выразился о ней.

Нарушив закон в отношении своей дочери, Август пошел дальше – он заявил, что те люди, которые будут поддерживать запрещенные связи не только с ней, но и со всеми женщинами из дома Юлиев, будут считаться изменниками родины. Позже Тацит писал: «Как бы ни были достойны порицания супружеские измены, они все-таки довольно часты; объявив их изменой и святотатством, Август ушел очень далеко не только от традиционного римского великодушия, но и от формулировки самого закона».

Любовников Юлии переписали. Иулий Антоний, сын Марка Антония, самый известный из них, бывший консул и муж двоюродной сестры Юлии Марцеллы, покончил с собой. Других отправили в ссылку.

Вот как объясняют падение Юлии древние авторы.

Те историки, которые ею восхищались – или хотя бы симпатизировали, – пытались представить ее жертвой (впрочем, мало кто считал ее совершенно невинной жертвой) интриг недоброжелателей. Высказывалось предположение, что ее падение было организовано врагами Тиберия, поскольку после развода с ней – а он был вынужден развестись – он лишался единственной ниточки, которая связывала его с Августом, и терял всякую надежду стать императором (во 2 году до н. э. она была весьма призрачной). Существует и противоположное мнение – ссылку Юлии подстроили сам Тиберий, Ливия и клика консервативных сенаторов, и целью их удара был сам Август. Если бы он не предпринял никаких шагов для наказания дочери, то разразился бы грандиозный скандал; в обоих случаях он был бы дискредитирован.